«Cвязали чувака, а он в уважухе, пахан — крутой, спрашивает: хочешь тачку любую? — Нет,— говорит.— Ну, хочешь бабу любую? — Нет, — говорит, — тоже не хочу. — Ну,— пахан говорит,— бабок немерено отстегну, пойдет? — Спасибо, — грит, — не хочу. — Так что ж ты, — пахан в атасе, — тля, хочешь?! — Свободу, — говорит, — хочу! — Веришь ли, вся камера до утра рыдала!» Опера «Князь Игорь» в тюремном пересказе.
Вот она, свобода! Вот они, безумные мечты, реющие знамена и гордо поднятые головы! Приходит нагая, и уходит нагая, и как с ней жить, и с чем ее едят?! И всегда готовятся восстания, и смазывается оружие, и даются клятвы, и горят глаза. И ломают головы себе мудрецы-философы, себе и другим — борцы-свободолюбцы: хотим! горят бойцы; шо це таке? докапываются мудрецы. Все знают, что это такое, а как начнут рыть поглубже, чтоб сформулировать и осознать во всем объеме — чем глубже роют, тем здоровее яма, тем больше в этой яме темных углов и непонятных теней, и тем меньше можно понять.
По-простому. Свобода — это когда можно делать все, что тебе ни заблагорассудится, и ничего тебе за это не будет. Никаких ограничений ни в каких действиях. И что? И тогда, конечно, хорошо. А могу делать абсолютно все, чего хочу.
А чего хочу в первую очередь? А в первую очередь и хочу иметь возможность делать все, что хочу. Свободу.
1. Никто не имеет и не может иметь возможность делать абсолютно все, что он хочет. Невозможно устроить бессмертие себе и всем, кого любишь. Невозможно сделать счастливыми всех хороших и наказать всех плохих. Невозможно провести всю жизнь в сплошном наслаждении и блаженстве. Невозможно создать на всей планете идеальный, по своему разумению, климат. Невозможно стать птицей, звездой, Юлием Цезарем.
В своих действиях человек ограничен как минимум законами природы. Он их познает, использует, расширяет свои возможности. Но в принципе дело не меняется. Возможности всегда ограничены. А желания и мечтания всегда могут быть безграничны.
То есть абсолютная свобода есть абсолютное всемогущество. Вот захотел вывести людей с тремя ногами — и все вокруг побежали на трех ногах. Абсолютная свобода есть неограниченность исполнения своих желаний ничем вообще.
Абсолютно свободным мог бы быть лишь Бог. Демиург, Создатель, Всевышний. Вот все в руке Его. Или Суперволшебник, Верховное Существо, один черт. Вот этот неограничен ничем и может все.
Поскольку Мир, Бытие, имеет некоторые законы своего существования, и вопреки им, по своему хотению, творить ничего невозможно, то никакой абсолютной свободы, как понятно, не существует.
2. Так что «свобода» — понятие условное, относительное. Свобода всегда существует внутри каких-то рамок, границ. Вся разница только в пределах возможностей, объеме, пространстве возможностей, так сказать. Свобода зека ограничена тюремным уставом: в пределах камеры и инструкций он свободен, предположим (в шибко хорошей тюрьме) петь, расхаживать, писать мемуары и т. п. А свобода начальника тюрьмы ограничена уставом Внутренних Войск, Уголовным и Гражданским кодексом, определенным радиусом места службы, выйти за который без разрешения командования он не имеет права, и пр. А свобода президента ограничена Законом страны, политикой и вооруженными силами соседних государств, и пр.
Мало того, что свобода любого человека ограничена законами природы: срок жизни, силы гравитации и т. д. Так она еще ограничена в сфере собственно межчеловеческих отношений.
Извне она ограничена Законом, а внутри личности — Моралью.
А если ты хочешь и рыбку съесть, и на елку влезть? А уж вот-то ни фига подобного. Жутко тебе понравился редкий автомобиль на улице, а мужик его не продает, да у тебя и денег нет. И либо ограничен ты в средствах и возможностях, нет у тебя такой свободы, чтоб ездить на вожделенном автомобиле — либо ты его угоняешь, и тогда в случае поимки огребаешь срок. Это с внешней точки зрения. А с внутренней — либо ты остаешься бедной и моральной личностью, либо ты разбогател на стоимость машины и стал вором, аморальным человеком.
И это вы называете свободой?!
А як же, дружно отвечают спинозисты, экзистенциалисты и еще несколько железных когорт мозгоносителей. Ты ведь свободен поступить либо так, либо эдак, на то уж твоя воля, любезный. Доводя такое представление о свободе до логического завершения, мы должны прийти к анекдоту, где осужденный свободен выбрать между виселицей, гильотиной и расстрелом. Свобода у его есть, тильки очень малэнька.
Итак, под свободой обычно подразумевается свобода выбора — между реально возможными вещами со всеми проистекающими из этого последствиями. Вот тебе, бабушка, и вся свобода. Гм. Иногда довольно грустно быть человеком, господа.
3. Безвыходным мы называем положение, выход из которого нам не нравится,— сформулировал однажды (повторяем) великолепный Ежи Лец.
Поскольку человеку ничто, с точки зрения физических природных возможностей, не мешает покончить с собой, а также со всей своей родней (да и прецеденты случались), и даже со всеми плодами трудов своих, — можно говорить, что у него всегда есть выбор. И то сказать: харакири — акт добровольный, результат свободного выбора между смертью и бесчестием.
Любое желание в своей реализации обязательно приходит к простой дилемме: либо делать так, либо делать этак. Конкретные жизненные точки принятия решений.
Выбор происходит по извечному и несложному принципу: из двух желанных вещей выбирается более желанная; это если смотреть на вещи оптимистически, а если пессимистически — то из двух зол выбирается меньшее.
Вот вам свобода! вот вам там-там! как сказал каннибалам Василий Иванович Чапаев, протыкая себе шкуру гвоздем.
4. Человек делает такой выбор, а не сякой, потому что необходимость есть, сообщают философы. Вот он сознает необходимость и делает выбор под ее давлением, в том и сказывается его свобода. А что такое, чтоб им всем провалиться, эта необходимость?!
Если человек оступился и сыплется с кручи — это необходимость — в том смысле, что уже не обойдешь: сила трения мала, сила противодействия опоры не уравновешивает силу земного тяготения, и летишь вниз. Что оступился — дурак, или неумеха, или толкнули, но уж когда полетел — тут ничего поделать не можешь. Где есть необходимость — там уже нет выбора!
А вот ты с ужасом и отвращением, но исправно работаешь в расстрельной команде: иначе убьют самого и семью впридачу. Можешь выбирать. Выбираешь жизнь. А что, жить настолько необходимо? Хочется, конечно, но многие так не считали, особенно самоубийцы. «Сейчас мне необходимо плыть, а не жить!» — гаркнул Гней Помпеи на опасавшегося бури кормчего.
Да в ряде случаев долг, честь, приказ, любовь просто-таки предписывают умереть! Жизнь индивида отнюдь не всегда рассматривается как необходимость. А коли человек всегда свободен предпочесть смерть — о какой такой «необходимости» можно говорить?!
«Необходимость» означает: обязательно надо поступить так-то и так-то. Для чего?! А для того, чтоб получилось то-то и то-то.
О. Это уже ближе. Это не «необходимость». Это целесообразность с точки зрения получения желательного результата.
Питаться необходимо? Только для того, чтобы жить. А если жизнь тебе вовсе обрыдла, можно слечь в депрессии и бросить есть. Коли же тебе жить охота — ты, пусть под мощным давлением инстинкта жизни, начинаешь совершать действия к пропитанию: трудиться над выниманием рыбки из пруда. Это не необходимость, ты свободен сдохнуть с голоду. Коли решил жить — необходимо есть, коли решил есть — необходимо удить рыбку. Необходимость как составная часть и элемент целесообразности.
Человек свободен: не вылезать из дома, дезертировать из армии, уехать на край света, на всех плевать и всех предавать, испражняться в храме и оскорблять святыни, следовать любому искушению и не следовать никакому человеческому правилу и закону. Может? Может. Сделать выбор и уплатить цену, или попытаться избежать платы.
И только когда желание, хотение, стремление к самореализации и самоутверждению подвигают его на какие-то действия к достижению какого-то результата — он вдевается в цепь необходимос-тей для достижения этого результата.
Необходимость — это целесообразность для достижения потребного результата.
Сам же этот результат отнюдь не с очевидностью представляется необходимым. Необходимым — для чего? Ну, повесятся все разом — и хрен с ними. Зато, может, будут благородными, высокоморальными, и горя в жизни больше знать не будут.
5. И вот человек, который всегда свободен умереть, который всегда свободен поступить так, а не иначе, — в общем и целом, в суммарном среднем, вечно поступает так, что и сам часто несчастлив, и окружающие бедствуют, и зла в мире полно, и глупостей масса. Дурак, что ли? Свобода делать глупости и вредить себе самому?
В чем видит конкретный человек ограничения своей свободе и диктат проклятой необходимости над судьбой своей горькой и жизнью многотрудной?
Вообще — в Законе и Морали (см. п. 2). Ни украсть, ни гада пристрелить, ни жить себе в свое полное удовольствие без мук совести и общественного презрения. Соотносить все свои действия так или иначе приходится с Законом и Моралью, заразами.
В частностях — необходимо трудиться, чтоб жить прилично и семью содержать: пот лить, горб ломать. С начальством ладить, под сильных мира сего подлаживаться. Против господствующего мнения не переть, а то жизнь сломают.
Получается: прагматизм против безудержности личных желаний. Прагматизм против самолюбия и собственного достоинства. Преобладает желание занимать приличное место в людской иерархии, иметь материальные ценности, продлевать род, реализовывать свои возможности и утверждать свою значимость.
А если — вспыльчивый гордец, мстительный хам: избил начальника, оскорбляет все мнения, и вообще в бандиты пошел? Суд, Сибирь. Почему один сдерживается и пашет, а второй не сдерживается и прет пыром? Второй — свободнее, да? не боится выбрать скандал, преступление и даже не боится сесть в тюрьму: необходимость меньше давит на него.
А нам скажут: у него такой характер наглый и горячий, что он раньше или позже нарвался бы на грубого* начальника и его пришиб; никак он не мог раньше или позже попасть в такие обстоятельства, а уж в этих обстоятельствах был не волен над своим характером, — так что, строго говоря, не было у него свободы выбора, он таким родился, таким воспитан, в такой стране жил.
В определенных обстоятельствах определенная натура неизбежно поступает определенным образом, так что все это сплошная необходимость, диктуемая обстоятельствами и натурой, а он не властен ни над тем, ни над другим. Нет свободы выбора у бедолаги на деле-то...
А люди скажут: сволочь. А суд скажет: в камеру.
Если он в аффекте, по чистой горячности: ну, не волен в своих поступках, потому что не волен в силе своих чувств. Тут суд людской и государственный может смягчиться: мол, свободы выбора как бы и не было...
А если обдуманно и хладнокровно? Значит, вся его натура такова, что в данной ситуации мог поступить только так. Опять же: вроде, на деле-то у него свободы выбора и не было, видимость одна, а по сути — сплошная необходимость ведь, коли иначе не мог.
А в чем необходимость? Чего стерпеть не мог? Чем руководствовался? Местью, злобой, раздражением, негодованием, справедливостью, гордостью.
А если это вор? Жадностью, корыстью, желанием денег и благ, желанием хорошей жизни. Натура плюс воспитание плюс все условия плюс конкретная ситуация. Почему все не воруют? А люди разные и ситуации разные. Жил честный человек, а сел на должность — и приучили его брать взятки, мало бы кто устоял, власть развращает и т. д.
Что мы всегда имеем? Поступок. Чем определяется выбор поступка в ситуации? Натурой. Одна натура выберет так, а другая — эдак.
А чем руководствуется любая натура в любой ситуации? А тем желанием, которое преобладает. Которое сильнее. (Убить — или продолжать трудиться и растить детей.)
А что значит — более сильное желание? А это более сильные ощущения. А что такое более сильные ощущения? Это большая степень реализации возможностей нашей центральной нервной системы.
При внешней видимости свободного выбора необходимостью мы называем диктующую потребность центральной нервной системы индивида в максимальной суммарной (для него лично) самореализации и самоутверждении.
Обыватель слаб и реализуется через конформизм: жалуется, слушается, наживает добро и растит детишек.
Бандит храбр и нетерпелив и реализуется через войну с законопослушным обществом.
Принципиальный моралист силен духом и реализуется через внутреннюю победу, моральную победу над сильным противником.
И, совершая выбор под диктатом доминирующего желания, каждый платит за его реализацию потерями в других областях.
б. Получается так:
Свобода — это возможность выбора по своему хотению. Эта свобода у человека есть всегда. И каждый сам отвечает за свой выбор.
Выбор реально ограничен только законами природы, против которых не попрешь; эти законы можно только как-то познавать и использовать, и тогда границы выбора расширяются, типа: хочешь летать — изобретай самолет.
Необходимость — это ограничения выбора законами природы. Типа: ты свободен купить любую игрушку — но только из тех, которые есть в магазине.
Все? И весь сыр-бор?
7. Отнюдь. Это только внешняя сторона вопроса. Соотнесение хотения с возможностями и вариантами.
Но. В сугубо конкретных обстоятельствах сугубо конкретный человек (на сей миг именно и во всем такой, каков есть) поступает именно так, а не иначе. Интриган и политик элементарно предвидят свободный выбор многих людей: наобещать, поманипулировать информацией — и толпа дружно и свободно действует согласно прогнозу: голосует, громит, бастует. Они хотят того, что от них требуется. Формирование конкретного хотения через внешнее воздействие.
Обстоятельства в жизни нашей многочисленны и постоянны, и сплошь и рядом от индивида никак не зависят: неурожай, зубная боль, нашего короля оскорбил ихний король, страх наказания и зов долга — и один селянин в результате свободного выбора идет на войну, другой прячется в подвале, а третий подается в лес, в разбойнич-ки. Весь склад натуры при столкновении со всем складом обстоятельств диктуют им выбор. Хотение доминирует у каждого свое.
И ни фига они, получается, не свободны в своем хотении. И знает это падла-король! — капралы с палками за строем следят, полицейские ищейки подвалы роют, воинские команды леса прочесывают — чтоб предельно сузить для их хотений границы выбора: армия или виселица.
В самом хотении человек не свободен! Это что значит? Что любой его поступок предопределен всей его предыдущей жизнью, опытом, переживаниями, темпераментом, интеллектом, внешностью и моралью, наличием родни и друзей; бесчисленными связями связан человек с внешним миром, и бесчисленными связями внутри себя связана структура его личности, и каждый миг — это единственная, особая и неповторимая комбинация всех элементарных частиц, из которых он состоит, и его выбор как результат свободного хотения зависит от всей этой суперсложной комбинации, каковую являет его личность во взаимосвязях со всем миром. О'кей, примерно это — точка зрения фаталистов и детерминистов: все обусловлено и предопределено, и будешь ты делать то, что из всей твоей личности следует, в тех обстоятельствах, которые не от тебя зависят. И никуда не денешься. Судьба, значит.
8. Чем слабее взаимоисключающие желания — тем незначительнее выбор, и тем он свободнее: хотению плевать, ублаготворить сытый желудок марципаном или соленым огурцом. Денег полно, люблю и то и другое, некоторое время колеблюсь — и цапаю одно из двух. Ничто над моим хотением не довлеет.
Свобода хотения проявляется в чистой случайности выбора: ну совершенно же мне безразлично, что выбрать.
Когда человек решительно не знает, как поступить, когда его желания того и другого равновесны, равнозначны, — можно кинуть жребий. Вот это свобода! — может быть то, а может быть другое, и с равной вероятностью. Предсказать невозможно, ни от чего не зависит.
Но как только начинается хотение — э, человек ему подыгрывает, следует ему. И чем сильнее желание — тем больше сил прикладывается, чтобы его реализовать.
Чем сильнее желание — тем больше определяется им выбор. Тем меньше человек свободен поступить так либо эдак. Это если ему неясно, что именно ему охота,— он колеблется.
Свобода выбора обратно пропорциональна силе желания. Можно так сказать. В ком страсть бушует и безумствует — тот выбирает только между вариантами, как бы эту страсть полнее удовлетворить, реализовать. Здесь выбор — сродни решению задачи: требование ясно, надо лишь определить самый рациональный путь к удовлетворению.
Полная свобода хотения — это только один вариант: вариант Буриданова осла. Чувство голода и равное расстояние до двух равных охапок сена. Выбор случаен и произволен, и от него абсолютно ничего не меняется. Бедолага осел сдох с голоду, не умея этот выбор сделать. Свобода!
«А по-моему, — философски сказал Боб Тид-бол,— дело не в дорогах, которые мы выбираем. То, что внутри нас, заставляет нас выбирать наши дороги».
9. Чтобы разобраться в том, волен или нет человек в своих желаниях — невредно же сначала разобраться, чего он желает вообще и в частностях.
Достоевский как-то задумался, что живет вот где-то в глуши человек, и не собирается никогда свою глушь покидать,— а вот запрети ему ее покидать навсегда, и он мучиться начнет из-за этого запрета, несчастным себя начнет чувствовать, хотя ничего в его жизни не изменилось.
В жизни рядового человека ничего, в сущности, не меняется оттого, остается его страна, скажем, дальней колонией Британии или обретает независимость. Тот же труд, те же стихи, те же прогибы перед чиновниками, тот же уклад жизни. Одно название, что свобода и независимость.
Меняется лишь набор теоретических, чисто даже гипотетических возможностей в его сознании. Крестьянину с глухого хутора вовсе не хочется никуда ехать — ему хочется знать, что он может поехать, если захочет. И это знание для него очень ценно.
Свобода - это наличие возможностей. Реализация возможностей отнюдь не обязательна.
Сейчас в России большинство людей не могут ездить по миру. Что значит «не могут»? А денег нет. И некоторые говорят: значит, они не свободны, это только иллюзия свободы, раз все равно не могут ехать по бедности своей. Оу нет!! Деньги можно заработать, одолжить, украсть, выиграть в лотерею,— просто есть ежедневные и более насущные желания, они же потребности: квартира, дети, одежда, лечение; но если заклинило, засвер-било — можно поехать. А вот знать, что никогда тебя власти за границу не выпустят — это совсем другое дело: хоть ты в лепешку расшибись, а мир тебе не повидать. Запрет извне или добровольный отказ на неопределенное время — сугубо разные вещи.
Восстания за свободу совершались ведь не ради еды, одежды или крова. Да во многих завоеванных провинциях народ жил куда лучше, чем в самостоятельных государствах. Так ради чего? А чтоб быть самому себе хозяином, чтоб никто мне не указ ни в чем. То есть: не сметь ставить ограничения моему хотению! Чтоб я мог все, чего захочу: ездить, управлять, праздновать — чтоб я мог сам во всем командовать собой. Ради этого я согласен поголодать, повоевать, пострадать и потерпеть.
Свобода как стремление к своей максимальной значительности. Максимальному самоутверждению.
Свобода — это осознание человеком своего положения таким, при котором он имеет максимум возможностей. При котором только от его свободного хотения зависит реализация этих возможностей.
10. А теперь просьба перечитать Ч. 1, гл. 3, п. 5.
Свобода — это состояние, при котором человек обладает максимумом свободной энергии и может максимально ее преобразовать.
11. А теперь вернемся к свободе и несвободе всякого конкретного хотения индивида.
В основе Вселенной лежит эволюция энерго-. преобразования.
В основе истории человечества лежит рост энергопреобразовательной деятельности.
В основе всех действий человека лежит стремление к максимальному энергопреобразованию, к максимальным действиям. Субъективно это проявляется через стремление к «максимальным оптимальным» ощущениям.
И изменить это человек не волен. На то его свободы нет. Это тот самый закон природы, который не обойдешь.
А он и не хочет. Этот закон и проявляется через его субъективные желания. Человек хочет получать удовольствия, быть сильным и красивым, быть здоровым и богатым, жить подольше и поинтереснее. А одновременно и более или менее неосознанно хочет страдать, быть несчастным, влипать в разные беды и выпутываться из них: его психике потребны максимальные ощущения и максимальные действия.
Свобода заключается в следовании своему хотению. Чем незначительнее конкретное хотение — тем больше свободы в выборе вариантов.
Так реке все равно, куда прокладывать свое русло на плоской равнине. Но в результате извилистое и произвольное русло все равно сбегает вниз, к морю. Точно так же сумма хотений человека сводится к тому, чтобы наощущать и наделать как можно больше за период жизни.
Но с чего бы свободе означать изменение хотения? Почему, для чего, ради чего? С какой стати? Я хочу того, чего я хочу! И чем сильнее хочу — тем сильнее мне потребна свобода исполнить мое желание.
А свобода изменить мое хотение мне на фиг не нужна. Как изменить, куда изменить?
12. Э, нет... Проблема свободы действия и выбора ясна и естественна, так сказать. Любой зверь свободы жаждет — ему тоже потребен максимум самореализации и энергопреобразования. А вот проблема свободы воли, то есть свободы хотения, возникла по той причине, что обладающий разумом человек давно призадумался: чего ж это он хочет сплошь и рядом того, от чего самому же потом и плохо?
По своему хотению неким образом люди войны затевают, глотки режут, горбы ломают и пупы рвут. По своему хотению страдают и делают гадости. И не хотят, вроде! — а хотят! Как-то в результате хотений выходят гадости против хотений. Тут и зашла речь о том, что, может, неволен человек в своих хотениях, вот такова его натура, а вообще все предопределено.
Какова роль разума в координации хотения?' Насколько разум над ним властен?
Если бы он был вовсе властен — мы все были бы счастливы: мы ведь обычно знаем, как надо жить, чтоб все было хорошо, и охотно учим этому других... только вот у самих не очень получается.
Если бы он был вовсе не властен — мы бы тут же разбивали обидчикам головы палками и камнями и тащили к себе все, что хочется, прямо и честно.
Все желания наши идут не от разума. Идут они от ощущений, оформляемых в желания. Вот разум и оформляет наши ощущения в желания все более изощренные и условные — и всячески ищет и строит пути и способы удовлетворения этих желаний. И он способен отказаться от ближнего желания ради дальнего — что означает отказ от меньшего ради большего. Он может давить искушения ради большой цели — подавлять менее сильные ощущения ради более сильных.
Разум определяет «тактическое» хотение, подчиненное генеральному, «стратегическому». А «стратегическое» — это стремление к предельной самореализации и предельному самоутверждению: что в конечном, суммирующем, общечеловеческом плане означает максимальное энергопреобразование мира.
Разум лишь определяет пути к вершине, а вершина — это перечувствовать и переделать в жизни самое большое, на что ты способен. Изменить это положение разум не в силах. Это уже тот самый закон природы, который есть необходимость.
Человеку глубоко наплевать на этот закон природы. Он хочет делать то, что он хочет. У каждого есть свои личные цели и желания. А вот через это свободное хотение, через личные цели и желания этот закон природы и проявляется. Ты можешь его осознавать сколько влезет — и все равно: что бы ты ни делал — мир ты будешь преобразовывать. Это и есть жизнь.
13. Субъективно, психологически, индивидуально — человек свободен. Сам хочет — и сам пусть отвечает.
Объективно, в среднем, в сумме — человек несвободен. Он выполняет свое предназначение во Вселенной, и изменить его не может, как не может изменить свою собственную сущность: все, что он есть, проистекает из этой его сущности.
Вот эта объективная общечеловеческая и сред-нечеловеческая необходимость в рассуждениях о свободе как бы остается за скобками, не учитывается и никак не может учитываться в каждом конкретном человеческом случае.
Раз человек может покончить с собой, уйти отшельником в лес, противостоять в одиночку тоталитарному режиму — ну так никому не возбраняется делать по своему хотению при участии своего разума любой выбор. И будьте все хорошими, падлы, потому что вы можете.
Но. Но. Это свобода мыслящих капель, которые стекают по стеклу разными путями, хитрыми и извилистыми, но все равно стекают в одном направлении. Некоторые ползут вбок, некоторые на время — чуть ли не вверх. АН результат один. Только вместо гравитации они при этом увлекаемы хотением и корректируют свои маршруты разумом. А при этом — разборки промеж себя, споры, одних ставят в пример другим: вот эта же капелька поддала вбок-вверх, ну так и все могут! почему нет?..
Еще раз. Человек не в состоянии осознать ту необходимость, которая им властвует, потому что эта необходимость проявляется через его свободу — через его свободное хотение и свободный выбор. Каждый индивидуальный выбор свободен!!! Но в каждом индивидуальном выборе всегда присутствует, подобно магнитному полю, влияние всеобщего и постоянного фактора на твое хотение — стремление наощущать лично тебе как можно больше в жизни, и переделать всего от тебя лично зависящего как можно больше в жизни, и все человечество через это делает все больше и больше в этом мире.
Повторяю. В каждом конкретном случае каждый конкретный человек способен этот общий фактор преодолеть — и хоть повеситься, хоть в святые пойти. Но поскольку фактор этот постоянен и неубираем, то в сумме он всегда работает в свою пользу. (Это как в казино: ты всегда можешь выиграть, но сумма вероятностей складывается в закон больших чисел, и по этому закону в общем выигрыше всегда остается казино.)
Ты свободен выбирать что угодно. Но твое свободное хотение всегда, всегда «подправляется» инстинктом жизни и в нем реализуется тот избыток энергии, который есть суть человека.
обращений к странице:13368