При типологическом подходе исходят из положения, что тип личности является целостным образованием, не сводимым к комбинации отдельных личностных факторов (черт). Его содержание раскрывается описанием типичного (или усредненного) представителя группы лиц, относимых к данному типу. К примеру, такой тип личности, как <авторитарная личность>,-конгломерат по крайней мере четырех факторов личности, не сводящийся к одному из них-доминантности. Одно из самых разительных отличий авторитарности от доминантности заключается в том, что авторитарная личность угнетает находящихся на более низкой ступени и раболепствует перед вышестоящими, в то время как доминантная личность является лидером для занимающих более низкое положение и борется за более высокое положение.

Издавна делались попытки свести практически бесконечное множество индивидуальностей к небольшому числу типичных портретов. Гиппократовские четыре типа темперамента-наиболее древний и наиболее известный пример, в котором предполагается наличие соответствия между психологическим типом и физической формой.

Э. Кречмер описал два типа личности: шизотимический и циклотимический, крайними патологическими формами проявления которых являются шизофреники и люди, страдающие маниакально-депрессивным психозом. Эти типы имеют множество вариантов, наиболее характерными из которых у циклотимиков являются <веселые болтуны>, <спокойные юмористы>, <сентиментальные тихони>, <беспечные любители жизни> и <активные практики>; среди шизотимиков выделяются <тонко чувствующие аристократы>, <идеалисты-мечтатели>, <холодные властные натуры и эгоисты>, <сухари> и <безвольные>.

У высокоодаренных лиц обычно богаче и резче выражены характеристики типов. Среди циклотимиков можно выделить следующие типы исторических лидеров: 1) храбрые борцы, народные герои, 2) живые организаторы крупного масштаба, 3) примиряющие политики. Блестящим примером, сочетающим в себе разные стороны циклотимического характера, является Мирабо, лидер первого периода Великой французской революции. Он обладал качествами храброго борца и осторожностью, способностями примиряющего политика, пламенным духом, полным ораторского таланта и пылающей чувствительности, остроумия и сознания собственного достоинства. При этом он был всегда справедлив и примирителен, весельчак, кутила, игрок, постоянный должник, но добродушный, как дитя, человек, который любил пожить и давал жить другим, друг человека, совавший каждому нищему деньги в руки, беспечный, доступный, всюду пользовавшийся популярностью и кичившийся ею; мастер популярно выражаться, умевший руководить при самых горячих прениях, пропитанный тонким юмором и умевший в самый сухой официальный документ вставить умное замечание или прекрасный оборот. Лишенный скрупулезности и не отличавшийся высокой моралью, но великодушный, со здравым смыслом и свободный от фанатизма и доктрины.

Совершенно иного склада исторические герои, обладавшие шизотимическими свойствами. Их успехи в первую очередь обусловлены следующими типологическими чертами шизотимической характерологии: настойчивостью и систематической последовательностью, непритязательностью, спартанской строгостью, стоической выносливостью, холодностью в отношении к судьбам отдельных личностей, с одной стороны, и утонченным этическим чувством и неподкупной справедливостью-с другой, а в особенности своим состраданием к стонам слабых и раненых, пафосом по отношению к народным страданиям, по отношению к дурному обращению с угнетенными классами и склонностью к идеализму вообще. Обратной стороной этих преимуществ является известная склонность к доктринерству, односторонне узкому и фанатичному, недостаток доброжелательности, приятного, естественного человеколюбия, понимания конкретной ситуации и особенностей отдельных личностей. Их можно подразделить на следующие группы: 1) чистые идеалисты и моралисты, 2) деспоты и фанатики, 3) люди холодного расчета. Холодному, гибкому и отчасти аморальному последнему типу противостоит патетическая страстность и строгая последовательность чистых моралистов и идеалистов. Именами Канта, Шиллера и Руссо можно характеризовать эту группу. Все элементы высоко напряженного нравственного идеализма мы находим в фигурах группы фанатиков и деспотов: Савонаролы, Кальвина, Робеспьера.

Необходимо сказать несколько слов и о других типологиях, построенных на иных принципах. Прежде всего следует вспомнить о предложенном К. Юнгом делении людей на интровертов и экстравертов, получившем очень большое распространение и, видимо, соответствующем повседневным наблюдениям большинства людей. Основой юнговского определения типа служит не совокупность тесно связанных между собой качеств, а представление о весьма важном отношении, отношении человека к объекту.

Рассматривая течение человеческой жизни, мы видим, что судьбы одного обусловливаются преимущественно внешними объектами его интересов, в то время как судьбы другого-первым делом его собственной внутренней жизнью. Когда ориентировка на объект и на объективные данные перевешивает до того, что наиболее частые и главнейшие решения и поступки обусловлены не субъективными взглядами, а объективными отношениями, то говорят об экстравертированной установке. Если это бывает постоянно, то говорят об экстравертированном типе. Когда кто-нибудь мыслит, чувствует и поступает, одним словом, живет так, как это непосредственно соответствует объективным отношениям и их требованиям, в хорошем и плохом смысле, то он представляет экстравертированный тип личности. Экстравертированный тип относительно без трений примиряется со сложившимися отношениями и не имеет особых притязаний, кроме достижения объективно данных возможностей, например избрать профессию, которая в данном месте и в данное время представляет немало обещающие возможности, или воздерживаться от всяких нововведений, если только они уж сами собой не напрашиваются; он считается с ограничением своих субъективных потребностей и нужд.

Для интровертированного типа его субъективные наклонности и воззрения сильнее, чем влияние внешнего объекта, их психическая ценность выше, так что они покрывают собой все впечатления. Точно так, как интровертированному кажется непонятным, что объект всегда должен играть решающую роль, так и для экстравертированного остается загадкой, как субъективная точка зрения может оказаться сильнее объективной ситуации.

Каждый человек обладает обоими механизмами, экстраверсией и интроверсией, и только относительный перевес того или другого определяет тип. Внешние обстоятельства и внутреннее предрасположение очень часто благоприятствуют одному механизму и ограничивают и ставят препятствия другому. Отсюда естественно происходит перевес одного механизма. Если это состояние каким-нибудь образом становится хроническим, то вследствие этого и возникает тип, т. е. привычная установка, в которой один механизм постоянно господствует, не будучи в состоянии, конечно, полностью подавить другой.

Каждому выраженному типу присуща особая тенденция к компенсации односторонности его типа, тенденция, которая биологически целесообразна, так как она позволяет удержать душевное равновесие. Благодаря компенсации возникают вторичные характеры или типы, которые представляют чрезвычайно трудно поддающийся разгадке образ.