Примерно 21 год назад я открыла глаза в реанимации и заревела. Ревела я от злости и бессилия. Мне начали делать диализ и ничего тут уже не поделаешь. Теперь я навсегда привязана к этой чертовой машине. Хочешь-не хочешь, а три-четыре раза в неделю придется подключаться к розетке, иначе ту тыкву, в которую я превращусь, ни одна фея уже не оживит.
- Ну, и что ты ревешь, дура? - спросил меня муж моей сестры. Врач-реаниматолог, что с него взять. - Ты, вообще, в курсе, что люди месяцами в очереди на искусственную почку торчат? Скажи спасибо, что у тебя полгорода знакомых врачей.
- Спасибо, - мрачно пробормотала я.
Так началась моя жизнь киборга - человека с искусственной почкой.
В общем-то мне повезло. Если выбирать из сердечной, печеночной и почечной недостаточности, то почечная лучше всего. При ней можно делать диализ и жить дальше, даже если тебе нельзя пересадить почку. Мне повезло дважды - я почти сразу же уехала в Израиль, где жить на диализе несравненно легче, чем в России.
За этот 21 год я успела кучу всего, что успевают обычные люди: переехать в другую страну, сдать экзамены на лицензию врача, освоить новую специальность группового тренера, параллельно переводчика фильмов, потом психотерапевта, работать по всем этим специальностям, выйти замуж, развестись, снова найти свою любовь, путешествовать…
Все как у всех. Кроме одного, наверное.
Мне все время казалось, что остальные действительно нормальные и они такие сверхчеловеки, все время работают, постоянно бодры и веселы, никогда не устают и не болеют. А я дохлое и никчемное создание, но признаваться в этом ни в коем случае нельзя, поэтому с виду я типичная "маленькая-мужественная-девочка" (тм).
Быть психотерапевтом все-таки полезно, если ты, конечно, делаешь это по-честному – т.е. серьезно занимаешься и собственным анализом и проходишь терапию. И несколько лет назад в мою умную голову не без помощи моих терапевтов начали закрадываться мысли о том, что «все не так как кажется».
Первым звонком стал здоровый смех моих коллег по длительной групповой терапии. Мы встречались раз в неделю и я сразу сообщила «Я Анна, я алкоголик», в смысле, «У меня избегающий тип личности. Я все время все откладываю и боюсь делать что-то серьезное. У меня нет на это сил». На первой встрече они даже поверили. Но вот потом… Стоило мне открыть рот, как начинались смешки «Ну-ну, расскажи сколько тысяч дел ты «не сделала» на этой неделе», «Ёлки, да ты разве что в космос еще не слетала», «а ты не забыла, что у тебя еще полставки на диализе» и т.д.
Я умело отбивалась, но то, что они заставили меня посмотреть в лицо фактам и собрать статистику, сильно поколебало мою уверенность в том, что болезнь не дает мне жить нормальной жизнью, и еще в том, что нельзя признаваться в своей слабости «Лопни, но держи фасон», как говорила моя бабушка. Во второй раз звонок прозвенел, когда мы в поисках подходящего отеля для бизнес-семинара пять часов с подругой бегали по Тель-Авиву, предварительно отсидев полдня на конференции, и я сказала: «Боже, какая я рухлядь, всего-то 10 гостиниц, а я уже с ног падаю». Моя дорогая А. глянула на меня, как на ненормальную и заорала: «Ты что, спятила? Я уже два часа за тобой еле поспеваю, а ты еще и на каблуках». Оказывается другие, совершенно здоровые люди тоже устают!
И чем дальше, тем больше я стала обращать внимание на такие вещи. И мне вдруг стало проще разрешать себе слабость. Простор для работы, конечно, большой. Мне, например, до сих пор трудно отдыхать заранее, в смысле, не тогда, когда я уже упала и лежу, а просто вот взять и отдохнуть. Мне до сих пор бывает стыдно, когда я болею. Вы понимаете? Я не просто мучаюсь от того, что нос не дышит и в горле дерет, я еще трачу силы на то, чтобы злиться на себя за это и дико стыдиться, потому что «нормальные» люди не болеют третий раз за два месяца.
Оказалось, чем спокойнее признаешь свою слабость, уязвимость, перепады настроения, неумение и незнание, тем проще добраться до источников силы. А уж в любви этому навыку цены нет. Любовь – это великая уязвимость. Страх остаться беззащитным и голым перед любимым человеком, подставить ему мягкое пузо, наверное, самый наш большой страх. Но либо ты идешь на этот риск, либо настоящей близости не будет. Ведь встречаемся-то мы поначалу маска с маской, анкета с анкетой, выдумка с выдумкой… Агитпункт работает на полную катушку. Это не мы, а фотографии в инстаграмме.
И третий урок я получила от одного из мужчин, с которыми встречалась в эпоху дейтов после развода. Самым трудным для меня было сообщить человеку, что я не только красивая, умная и фантастически обаятельная, а еще и инвалид первой группы. В нагрузку к томику Шекспира идет собрание сочинений Леонида Ильича. Я, конечно, не приходила на первое свидание в футболке «I'm dialysis patient», но скрывать это дольше пары недель представлялось мне нечестным, да и глупым, в общем-то. Все равно, человеку придется иметь с этим дело так или иначе.
И все равно каждый раз говорить об этом было тяжело, потому что реакции были разные. Кстати, наши бывшие соотечественники смывались в 100% случаев. Голая статистика, «но сейчас не об этом». В общем, комплексовала я страшно, пока один мужик мне не сказал «значит, тебя надо очень сильно любить». Долгих романтических отношений с ним не произошло, но меня озарило, что вот она реакция, которой я ждала и выбирать я буду именно из таких мужчин. И еще - нет ни малейшего шанса найти человека, который мне это скажет, если я не буду «подставляться», каждый раз рискуя нарваться на совсем другую реакцию.
Я каждый день учусь быть слабой и уязвимой. Говорить любимому человеку (для любителей позитива – я его таки нашла) «я ревную», «я скучаю», «я болею», «мне плохо», каждый раз замирая от ужаса, что вот такой он меня больше любить не будет, каждый раз убеждаясь, что это не так. И каждый раз этого ужаса все меньше и меньше. Я учусь признаваться в том что «я не могу», «у меня нет сил» и не происходит никакой катастрофы, просто люди вокруг меня больше ценят то, что я делаю. Я учусь говорить клиентам «я не знаю», «я не уверена», и они вдруг тоже разрешают себе встретиться со своей слабостью и со своей болью.
Для меня разрешить себе уязвимость, означает решиться отказаться от идеальной себя в пользу той, какая я есть на самом деле. Это страшно, но только в эти моменты я чувствую себя по-настоящему живой.
Автор - Анна Зарембо
Instagram: @alexandr__zubarev