Пришел однажды муж с работы поздно и получил от жены каталкой по хребту. А почему получил? А потому, что она его любит изо всех сил и страдает невыносимо, что уже так поздно, а его все нет и нет. Разве можно так небрежно относиться к чувствам тех, кто вас искренне любит, не правда ли? Получи, окаянный! И больше так не делай, ведь я тебя так сильно люблю!
Или мужчина, который методически избивает свою жену, приговаривая ей, что он очень ее любит, или любил бы, если бы она была не такая, какая она есть. Если бы она вот так не поступила, то он делал бы ей подарки и цветы, а раз она поступила как-то иначе, то на, на и на тебе! Что же ты делаешь со мной? Я же так сильно тебя люблю!
Случаи эти очень непохожие, и объяснять их можно разными теориями. Но нечто общее у них все же есть: это какая-то малопонятная путаница, где к любви примешивается злость и ненависть, или существует неприязнь, объясняемая великой любовью.
И, с одной стороны, вы очень хорошо знаете это по присказке – «от любви до ненависти – один шаг». Но, с другой стороны, можно задаться вопросом: а почему, собственно? И ответа вы не найдете. Или же он не так очевиден, как может показаться сначала.
Ответы можно поискать в притчах и легендах. Вы знаете одну великую легенду о монахе и отшельнике Трахнамурти? Он жил в лесу совершенно один, в аскезе и мудрости, он ни в ком и ни в чем не нуждался, но приветливо встречал путников и странников, и делился с ними принципами дзынь-буддизма (за что иногда его ласково звали буддозвоном). Он был очень мудр, и не было еще случая, чтобы странник покинул его, не просветлившись.
Однажды к Трахнамурти пришел другой монах, который жил в соседнем лесу. Монах был в большой печали: он потерял веру в Будду. Всю свою жизнь он верил в Будду и величие реинкарнации, но вот однажды Будда пришел к нему и попросил дать ему рис и ночлег.
Монах дал ему поесть и долго разговаривал с ним о буддизме и реинкарнации, и почуял в своем госте истинную силу Будды. Но после того, как Будда ушел, он потерял в него веру.
Если ты созерцал Будду, то тебе больше не нужно в него верить, – сказал на это Трахнамурти. – Ведь теперь ты знаешь доподлинно, что он существует. Что же тебя беспокоит?
Меня сильно беспокоит, – сказал монах, – что теперь, когда я видел Будду, я погрузился в полное недоумение и недоразумение о том, что я в него верил. Ты, Трахнамурти, восхищаешься величием горы, но вот ты берешь камешек у подгорья и понимаешь, что гора – это просто груда камней. Просто глупая и холодная груда камней. И ничего больше.
Я много больше восхищаюсь тобой, чем горой, – сказал Трахнамурти, – ибо ты разочаровался в Будде, а на это способен далеко не каждый. Но расскажи мне лучше о том, какой Будда.
Это был низенький и щупленький человечек, – горько сказал монах. – Он говорил очень скрипучим голосом, он него пахло козлом и во рту его не хватало двух передних зубов. У него также косил один глаз, и одежда его была грязная и рваная. И если бы в его речах не было силы Будды, то я ни за что бы ни поверил, что это истинный Будда.
Видимо, ты ждал, что Будда придет к тебе в золотых одеждах, красивый и божественно величавый, – изрек Трахнамурти. – Вероятно также, что его взор должен источать свет и силу, его движения должны быть плавными и грациозными. Его речь должна казаться журчанием прекрасного ручья, а тело должно благоухать неземными ароматами. Только и только в такого Будду ты согласен верить со страшной силой.
И дело даже не в том, что ты идеализировал Будду. И нет ничего плохого в том, что тебе хотелось видеть его прекрасным воплощением всего самого лучшего, что только есть на земле. И, признаюсь, я очень люблю людей, кто искренне и из самых лучших побуждений рисует в своем воображении удивительные по красоте картины лучшего мира.
Но в этом красивом мире недолго заблудиться. В воображении ты рисуешь Будду таким, каким он будет казаться по-настоящему божественным и великим. Зачем при этом думать, что Будда может пукнуть? Зачем допускать, что он может быть кривой на один глаз, или что он сухоручка? Зачем предполагать, что от него может дурно пахнуть? Нет, нет и нет.
И даже не потому, что ты не хочешь об этом думать, и что образ Будды от этих мыслей может рассыпаться и превратиться в прах. Все гораздо хуже: ты даже не задумываешься об этом. Скорее, гора может превратиться в мышь, или Луна упадет на Землю, чем придет тебе в голову такая мысль, что Будда может пукнуть.
Как умный человек, сейчас ты не отрицаешь, что Будда может быть кривой или пахнуть козлом. Да ты и раньше этого не отрицал. Тебе просто это в голову не приходило. Будда в золотых одеждах, со светящимся взором, с удивительным чувством покоя и мудрости на его лице, в каждой его черточке. Вот что ты всегда думал. И ничего другого. Ничего.
Горе богу, если он кривой или хромоножка: люди забьют его палками или бросят на утеху стае оголодавших псов, хохоча и тыкая пальцем – вот что случается с теми, кто называет себя богом, но не является им.
Кто знает, может быть, Иисус был косоглазый или же горбун: и пока он творил чудеса и проповедовал с теми, кто рядом, они ему верили и за ним шли, но стоило ему придти в далекие земли и назваться сыном божьим, как он тут же был казнен за кощунство.
Ты мудр, монах, ты несколько десятков лет провел в медитации и познании. И, возможно, именно поэтому ты потерял веру в Будду, а не ударил его по лицу и не избил палкой. Ибо так поступает большинство: или ты в парче и в золоте, как и подобает быть настоящему богу, или ты самозванец и плут. И это большая беда, потому как, с одной стороны, в парче и золоте чаще приходят самозванцы от имени божьего. А с другой, скажи мне, монах, – а разве спустится бог на эту землю, зная, что будет брошен на съедение псам?
Так говорил Трахнамурти, после чего указал монаху на соломенную дверь и повернулся к нему спиной. И прожил еще потом сорок лет и четыре года в мудрости и благости, пока не умер от разрыва аорты, вызванного икотой после обильного обеда рисом и кукурузными лепешками.
От любви до ненависти
Во многих случаях столь короткий путь может показаться вам преувеличением, если вы посмотрите на вещи под определенным углом. Ибо, на самом деле, любовь уже содержит в себе изрядную долю ненависти, и для того, чтобы получить одно из другого, не нужно вообще никуда шагать. Шаг – это слишком много для того, чтобы любовь превратилась в ненависть. Не нужно вообще никуда шагать. Можно оставаться на месте.
И вопрос только в одном: насколько силен в вашем сердце, в вашей душе, в воображении эталон любви и представление о романтическом партнере. Он может быть ярким, живым и насыщенным эмоциями и образами. Это хорошо. Но одно дело, если вы сличаете вашу любовь с тем эталоном, который вы создали. И совсем другое, если вы примеряете людей на предмет соответствия вашему эталону. В последнем случае совершенно неважно, какие люди, но важно только одно: насколько они соответствуют вашему представлению. И чем сильнее соответствие, тем страшеннее и ослепительнее любовь. На первых порах.
Уже на вторых становится тяжко, ибо человек, которого вы любите, постепенно снимает с себя социальные маски и становится таким, какой он есть на самом деле. Он прекращает пыжиться и чего-то изображать, а просто становится самим собой.
А дальше все очень просто и банально. Любовь представляется как наивысшее чувство счастья, это пик положительных переживаний, радости, эйфории. Все эти переживания целиком и полностью зависят от того человека, который любим и любит. А влюбленность в такого человека, в свою очередь, целиком и полностью соответствует образу этого человека, уже давно созданном в воображении. И чем сильнее совпадение, тем сильнее переживания.
И вот, таким образом, для людей с сильным образом предполагаемых ими отношений и заранее предписанной логикой поведения, внешним видом, содержанием слов, – для них любовь становится бесконечной психологической дактилоскопией, когда любое изменение или отклонение от предполагаемого эталона незамедлительно провоцирует вспышку гнева и агрессии по отношению к своему объекту любви. А почему?
А потому, что для того, чтобы переживать свое чувство любви, человек должен видеть в своем избраннике именно то, что соответствует его ожиданиям, его предвосхищению. От этого, в сущности, и зависит любовь. К слову сказать, эта сама любовь является зависимой и зависящей от соответствия ожиданий. Шаг влево или шаг вправо, – образ рассыпается, и чувство любви превращается в свою противоположность, то есть агрессию и ненависть. И она, конечно, всегда направлена на того, кто изменил или исказил соответствие.
Я бы даже сказал, что в подобных случаях человек вообще никого не любит, кроме своего образа, с которым он постоянно сравнивает других людей. Или я бы сказал, что подобные люди вообще не умеют любить, а их любовь, – это нечто рефлекса собаки Павлова, где слюна любви выделяется тем интенсивнее, чем сильнее горит лампочка эталона. Человек же, которого «любят» имеет весьма малозначимое значение, или не имеет его вовсе, хотя на словах его значимость гиперболизируется до размеров вселенной.
Проверить: любят ли вас на самом деле, и любите ли вы на самом деле, не очень сложно. У дактилоскопической любви есть несколько достаточно ярких симптомов, по которым ее можно распознать. Итак:
1. Ключевые слова – должен и обязан. Должен был предупредить. Не опоздать. Позвонить и догадаться. Почувствовать. Понять своевременно. Не забыть. Проявлять себя таким вот образом. И так далее, и тому подобное.
2. Оценка поступков и слов задним числом. Не сделал, не догадался. Не купил. Не нашел нужных слов. Не позаботился. Не проявил себя, как подобает.
3. Часто или всегда – в обвинениях предлагается альтернативный вариант событий: как надо было сделать, но ты не догадался (-ась), не захотел (-а), и так далее. Надо было так, а ты сделала этак. Другой на твоем месте поступил бы так, а ты поступил вот как. Надо бы сказать вот так и так, а ты сказал совсем другое. И так далее, и тому подобное.
4. Частые манифестации и заявления в ошибочности выбора: я думал о тебе лучше, я так тебе верил, я так надеялась, я строил такие планы. Частые порывы к расставанию, причем под соусом, что это горькая и печальная необходимость, обусловленная разочарованием и напрасными мечтами. Ты не тот человек, который мне нужен, я ошибся, я заблуждался, я уже наступал на эти грабли. И так далее.
5. И, наконец, последнее: необъяснимые перемены настроения, смена гнева на милость, и милости на гнев. При этом каждое из чувств захватывает целиком и не оставляет места для объективности и справедливой оценки: если ненависть, то ненависть (от молчания и отказа говорить – до избиения), если любовь, то любовь.
Так как идеальные боги и люди существуют только в воображении и сказках, то такие люди, как правило, несчастны в браке и в любви и никогда не находят себе подходящего партнера: такого, какой им нужен «на самом деле».
Что в этом случае есть люди, которые якобы «любимы»? Их задача – все время гореть ярким пламенем, стимулируя выработку слюны «любовного аппетита». И не дай боженька им заморгать или погаснуть: разобьют или поменяют на другую лампочку. Впрочем, что я боженьку всуе поминаю: он уже тоже своего огреб с лихвой, так что уже две тысячи лет «не горит» на землю: и в прямом, и в переносном смысле. Может, поэтому, в Церкви так много зажженных свечек. Должно же что-то гореть, в конце концов, не правда ли?
Вит Ценёв , psyberia.ru
Instagram: @alexandr__zubarev