Истоки раздражения и агрессии

Еще в начале XX века Уильям МакДугалл (McDougall, 1908) высказал предположение, что агрессия является инстинктом, который вырабатывается для устранения препятствий на пути к удовлетворению других биологических импульсов. Это была ранняя версия гипотезы «фрустрация—агрессия» — теории о том, что агрессия является автоматическим ответом на любое блокирование целенаправленного поведения. Эта мысль была впоследствии расширена Джоном Доллардом и его коллегами (Dollard et al., 1939). В своей книге «Фрустрация и агрессия» (Frustration and Aggression) они утверждают, что «агрессия — всегда следствие фрустрации». Под этим подразумевалось следующее: 1) всякий раз, видя, что кто-то ведет себя агрессивно, можно предположить, что этот человек ранее испытал фрустрацию; и 2) всякий раз, когда кто-то испытывает фрустрацию, непременно последует какой-нибудь акт агрессии. Следовательно, если у вас прокололи шину, из-за чего вы появляетесь на работе на час позже, вам понадобится это на ком-то выместить — возможно, на вашем пассажире, или на другом невинном водителе, или на конторском служащем, который поприветствует вас в дверях офиса. С другой стороны, если ваш начальник начинает день с того, что кричит на вас, приверженец гипотезы «фрустрация—агрессия» предположит, что по пути на работу что-то выбило его из колеи.

Социальные психологи выдвинули ряд возражений по адресу первоначальной гипотезы «фрустрация—агрессия». Одно из них заключается в том, что некоторые агрессивные поступки, которые мы ранее причислили к категории инструментальных, по-видимому, не являются следствием фрустрации. В 30-е и 40-е годы группа бруклинских мафиози управляла делами подпольной фирмы под названием Murder Incorporated, служащим которой платили приличные деньги за убийства абсолютно незнакомых людей — людей, которые не сделали им ничего дурного. Такая хладнокровная инструментальная агрессия не вписывалась в допущение, что агрессии непременно должна предшествовать фрустрация. Второе возражение касается другой части уравнения: фрустрация не всегда ведет к агрессии. Если агент бюро путешествий говорит, что все дешевые рейсы на Гавайи зарезервированы, и вы верите, что он сделал все возможное, чтобы помочь, вы, скорее всего, будете разочарованы, но вряд ли рассердитесь на него.

Несмотря на проблемы с первоначальной гипотезой «фрустрация-агрессия», Леонард Берковиц (Berkowitz, 1989, 1993a) высказал мнение, что полностью отвергнуть эту идею означало бы вместе с водой выплеснуть из ванны и ребенка. Он представил переформулированную гипотезу «фрустрация—агрессия». Согласно исправлению Берковица, фрустрация связана не с инструментальной агрессией (как в случае с Murder Incorporated), а только с эмоциональной (или движимой гневом) агрессией. Далее он предположил, что фрустрация ведет к агрессии только в той степени, в какой она порождает негативные чувства. Если вы считаете, что агент бюро путешествий намеренно разрушает ваши планы или если вы страстно желали получить дешевый билет на Гавайи, то вы почувствуете массу отрицательных эмоций и будете более склонны разговаривать с агентом раздраженно и агрессивно. Есть еще один основной вывод видоизмененной формулировки Берковица: любое событие, которое ведет к неприятным ощущениям, включая боль, жару или психологический дискомфорт, может привести к агрессии. Это неприятное ощущение не обязательно является следствием фрустрации как таковой.

Согласно переформулированной теории, неприятные чувства могут привести, а могут и не привести к открытому агрессивному поведению, все зависит от ряда факторов — человеческих и связанных с ситуацией. Теперь мы обратимся к рассмотрению этих факторов.

Возбуждение и раздражительность

Какие внутренние факторы побуждают людей действовать агрессивно, когда те находятся в состоянии раздражения? Были исследованы два набора факторов, один — связанный с состояниями временного возбуждения, а другой — с хронической раздражительностью.

Общее возбуждение. Берковиц модифицировавший гипотезу «фрустрация—агрессия», предполагает, что агрессия может подпитываться любой формой неприятного возбуждения — неважно, является это результатом фрустрации или нет. Долф Зиллманн (Zillmann, 1983, 1994) сделал еще один шаг вперед: он утверждает, что любое состояние внутреннего волнения, включая возбуждение, вызванное выполнением физических упражнений или даже просмотром эротического фильма, способно повысить агрессивную активность. Согласно теории переноса возбуждения Зиллманна, эмоциональная реакция гнева имеет такие же симптомы, какие ощущают люди во время любого вызванного эмоционального состояния, часто сопровождаемого учащенным сердцебиением, потными ладонями и повышенным артериальным давлением. Если по какой-то причине человек эмоционально возбуждается, а позже раздражается, остаточное волнение могут ошибочно принять за гнев.

В одной экспериментальной проверке теории переноса возбуждения женщины подвергались раздражающему воздействию со стороны другой женщины, а затем некоторым из них был показан эротический фильм, не связанный с насилием (Cantor, Zillmann & Einseidel, 1978). Когда позже они получили возможность отомстить своей мучительнице, женщины, которые смотрели эротику, были агрессивнее женщин, которые смотрели нейтральный контрольный фильм. Исследователи, отметив, что женщины, смотревшие эротический фильм, были физиологически более возбуждены по сравнению с женщинами, смотревшими контрольный фильм, предположили, что в соответствии с теорией переноса возбуждения физиологическое возбуждение трансформировалось в гнев. В другом эксперименте студенты, старательно крутившие педали на велотренажере, мстили провокатору сильнее, чем это делали студенты, которые сидели спокойно и не были физиологически возбуждены (Zillmann, Katcher & Milavsky, 1972).

Хроническая возбужденность и личность типа А. Можете ли вы вспомнить кого-либо из знакомых, кто особенно склонен к раздражению, когда его дела начинают отставать от намеченного напряженного графика, когда ему приходится томиться в ожидании заказа в ресторане или когда он застревает в дорожной пробке? Личности типа А — эта определенный тип людей, работающих по напряженному рабочему графику в атмосфере сильной конкуренции и поэтому имеющих повышенный риск сердечно-сосудистых заболеваний. Личностей типа А часто отличают от личностей типа Б, допускающих более спокойный подход к срокам исполнения работы и к конкуренции, а значит, подвергающихся меньшему риску сердечных заболеваний.

Из-за стремления к конкуренции личности типа А склонны работать усерднее и чаще поднимаются выше по служебной лестнице. С другой стороны, их враждебность может иногда препятствовать карьере. Роберт Барон (Baron, 1989) наблюдал за поведением менеджеров и технических служащих в одной из крупных компаний пищевой промышленности, сравнивая типы личностей А и Б. Он обнаружил, что личности типа А имеют больше конфликтов с подчиненными и сослуживцами. Другое исследование показало, что водители автобусов типа А, работающие на запруженных машинами улицах Индии, более склонны к агрессивной езде — они чаще обгоняют другие машины, с силой нажимают на тормоза и сигналят. По сравнению с водителями типа Б, водители типа А имеют больше дорожно-транспортных происшествий и получают больше выговоров за плохую езду.

Тот факт, что люди типа А чаще умирают от инфаркта, согласуется с тем, что они более склонны к физиологическому возбуждению, когда их раздражают (Matthews et al., 1992). С годами физиологические корреляты гневного возбуждения явно сказываются на их сердечно-сосудистой системе. Исследования утверждают, что враждебность является компонентом личности типа А, в наибольшей степени ассоциирующейся с сердечными заболеваниями. Например, Редфорд Уильямс (Williams, 1984) обнаружил, что врачи, отличающиеся враждебным и циничным отношением к людям, умирали от инфаркта или имели сердечный приступ в течение последующих после учебы 25 лет в пять раз чаще, чем их менее антагонистически настроенные коллеги.

Неприятные ситуации

В одном из исследований почти тысяча шведских подростков описали ситуации, в которых они сердились. Исследователь Бертил Торстад (Torestad, 1990), классифицируя ситуации, вызывающие гнев, обнаружил, что большинство из этих ситуаций напрямую были связаны с фрустрацией и тревожными ситуациями. Так, обширной была категория «Расстроенные планы» (например, «Мои родители не разрешают мне выходить вечером на улицу»). В другую категорию были занесены «фрустрации, связанные с окружающей средой» (например, «Я иду смотреть фильм, указанный в газете, но когда прихожу в кинотеатр, его там не показывают»). Многие из раздражающих подростков ситуаций были социальными — в их число входили фрустрации, вызванные другими людьми. Исследователи обнаружили, что многие неприятные ситуационные факторы — от физической боли и изнуряющей жары до длительных экономических лишений — могут разжигать враждебность, и это не противоречит пересмотренной гипотезе «фрустрация-агрессия».

Боль. Леонард Берковиц и его коллеги провели серию экспериментов со студентами, которым была поручена роль «надзирателей», наказывающих и поощряющих других студентов, работающих под их наблюдением (Berkowitz, 1993b). Надзирателей попросили опустить руку в бак с водой (по-видимому, для того, чтобы исследовать влияние суровых неприятных условий на осуществление контроля). В одних случаях вода была ледяной до боли, в других температура была ближе к комнатной. Испытуемые, которых заставили почувствовать себя некомфортно, стали агрессивнее — они рекомендовали больше наказаний и меньше поощрений для тех студентов, за которыми надзирали. Это исследование подтверждает народную мудрость, говорящую о том, что когда у начальника плохой день, лучше держаться от него подальше.

Знойная жара. Все формы поведения, связанные с насилием, чаще проявляются в жаркую погоду (Anderson, Bushman & Groom, 1997). Например, Алан Райфман, Ричард Ларрик и Стивен Фейн (Reifman, Larrick & Fein, 1991) задались вопросом, сколько раз в играх главной бейсбольной лиги подающие игроки попадали мячом в игроков, отбивающих мяч. Иногда подающие били в противников умышленно — например, чтобы запугать их. Это может быть опасно, поскольку профессионалы бьют по мячу очень сильно, мяч летит со скоростью, достигающей 160 км. в час. Райфман и его коллеги обнаружили, что чем жарче становилось, тем больше игроков, принимающих мяч, попадали под удар.

Можем мы отнести эту схему попадания мячом в игроков к агрессии? Ведь могло быть так, что когда температура воздуха поднималась, подающие просто становились менее аккуратными, или же причиной такого поведения могло служить то, что игры, приходящиеся на жаркую пору, считались очень ответственными. Чтобы исключить эти альтернативные объяснения, Райфман и его коллеги статистически контролировали такие факторы, как число подач, сделанных наугад, проходов и ошибок (связанных с неточностью), а также посещаемость матча (связанная со степенью ответственности игры). Но ни один из этих факторов не смог объяснить наличие связи между температурой воздуха и числом задетых мячом игроков. Страдающие от жары подающие не просто посылали мяч куда-нибудь, они целились точно в принимающих, и чем становилось жарче, тем точнее был их прицел.

Очень сходная взаимосвязь была обнаружена между жарой и автомобильными сигналами (Kenrick & MacFarlane, 1986). В этом исследовании один из автомобилей остановился у светофора, мешая другим водителям выезжать на перекресток. Водитель просто продолжал стоять на месте, игнорируя зеленый свет. Исследователи фиксировали, сколько раз водители, находящиеся за остановившейся машиной, нажимали на клаксон и сколько времени они провели за этим занятием. Эксперимент проводился на перекрестке в Фениксе, штат Аризона, где температура летом поднимается гораздо выше 40 градусов Цельсия. При более низких температурах водители либо совсем не сигналили, либо лишь слегка касались клаксона, мягко напоминая, что свет сменился. Однако когда температура поднималась, то же самое происходило и с горячностью водителей, которые все чаще не только сигналили, но и непрерывно держали руку на клаксоне до тех пор, пока замешкавшийся водитель наконец-то не реагировал на зеленый свет. Некоторые автомобилисты сопровождали подачу сигналов другими знаками враждебности — одни осыпали ругательствами остановившегося шофера, другие подавали сигналы рукой — и совсем не так, как учат на водительских курсах.

Влияние жары на агрессию не ограничивается бейсбольными подачами и автомобильными гудками. К примеру, нападения на прохожих, избиения жен, изнасилования, убийства и даже городские беспорядки чаще происходят при жаркой погоде (Anderson & DеNeve, 1992). Одно из возможных объяснений заключается в том, что неприятно жаркая погода сама по себе разжигает агрессивные чувства. Даже в пределах одного и того же города агрессивных преступлений становится больше, чем преступлений, не связанных с агрессией, по мере того как поднимается ртутный столбик. Аналогичным образом, взаимосвязь жары и враждебности сохраняется даже среди испытуемых, которые при проведении лабораторного эксперимента случайным образом распределяются в различных температурных условиях. Другим вносящим вклад фактором может быть то, что когда становится тепло, на улице появляется просто больше людей (включая склонных к насилию преступников и их потенциальных жертв). Это могло бы служить объяснением, почему количество преступлений, согласно заслуживающим доверия данным, снижается, когда становится очень холодно. Хотя люди действительно находят холодную погоду неприятной, большинство из них остается дома, греется возле камина. Это также могло бы объяснить, почему, по крайней мере при некоторых обстоятельствах, обнаруживается, что при очень высоких температурах агрессивная преступность снижается снова: агрессоры и потенциальные жертвы в такую погоду предпочитают оставаться в комфортных условиях.

Исследования на тему жары и агрессии дают основание для практического совета. Когда в знойный день вы чувствуете раздражение, неплохо охладиться в душе, поплавать или просто перейти в тенистое место, обдуваемое ветерком. Наихудший способ справиться с фрустрацией: выехать на дорогу и просигналить какому-нибудь парню в автомобиле с опущенными оконными стеклами (признак того, что в машине нет кондиционера).

Бедность. По аналогии с первоначальной гипотезой «фрустрация—агрессия» Карл Ховланд и Роберт Сирс (Hovland & Sears, 1940) высказали мнение, что экономические лишения, предположительно ассоциирующиеся с долговременной фрустрацией, могут привести к повышенной агрессии. Чтобы проверить эту гипотезу, они исследовали связь между ценой хлопка и количеством линчеваний в четырнадцати штатах американского Юга за период с 1882 по 1930 год. Как и предсказывалось, была обнаружена негативная связь: чем ниже цена (что означало худшие времена для экономики сельского хозяйства), тем больше количество линчеваний. Пользуясь более сложными статистическими методами, появившимися четыре десятилетия спустя, Джозеф Хэпуэрт и Стефен Уэст (Hepworth & West, 1988) повторно исследовали эти данные, контролируя при этом зашумляющие переменные. Этот новый анализ подтвердил правильность сделанных ранее открытий: экономические лишения действительно сопровождались увеличением числа линчеваний. Уровень линчеваний был самым высоким тогда, когда за периодом растущего экономического благосостояния следовал спад, то есть когда опрометчивые надежды на непрерывный рост экономики в целом оказывались несостоятельными. Дополнительное изучение показало наличие связи между экономическими угрозами и насильственными преступлениями многих видов.

Фрустрация, восприятие и личный выбор

Неприятные обстоятельства взаимодействуют с факторами, связанными с самим человеком, несколькими способами. Мы рассмотрим здесь два из них. Во-первых, когда люди раздражаются, они меняют свой образ мышления. Обстоятельства выглядят по-иному, когда мы застреваем в автомобильной пробке в жаркий и душный день. Во-вторых, некоторые типы людей, раздражаясь, могут вносить вклад в собственную фрустрацию, выходя из рамок своего привычного поведения.

Раздражение ведет к переменам в восприятии ситуации. Леонард Берковиц сделал шаг за пределы простого переформулирования старой гипотезы «фрустрация-агрессия». Он предложил более продуманную теорию взаимосвязи между неприятными чувствами и агрессией. Согласно его когнитивно-неоассоциативной теории, неприятная ситуация запускает сложную цепь внутренних событий. Процесс начинается с того, что неприятное событие дает волю негативным чувствам. Например, если вы разобьете подбородок о блок из шлакобетона, разыскивая свой автомобиль на раскаленной парковке, это вызовет у вас поток негативных чувств. Как только вы оказываетесь в плохом настроении, наступает следующий этап — ваши мысли обращаются к другим негативным переживаниям, которые вы имели в прошлом. Модель Берковица (Berkowitz, 1990) представляет нашу память как ряд ассоциативных идей, образов и чувств, хранящихся во взаимосвязанной сети. Как только возникает негативное чувство или негативная мысль, они активируют множество связанных с этим негативных воспоминаний, чувств и моделей поведения.

Приведет эта цепь ассоциаций к агрессивному поведению или бегству, зависит опять же от личностных факторов, взаимодействующих с факторами, связанными с ситуацией. Например, в одном лабораторном эксперименте участников провоцировал некий неприятный экспериментатор, притворяющийся недовольным тем, как они решили анаграмму. Вслед за этим участники оценивали женщину, выполнявшую другой тест, являющийся частью собеседования, которое она проходила в надежде получить должность исследователя-ассистента. При оценке качеств ассистентки обиженные участники проявляли известную доброту, пока женщина не делала несколько несерьезных, но раздражающих ошибок. В таком случае они, похоже, выплескивали на нее свое негодование неприятным экспериментатором, оценивая ее намного негативнее, чем это делали участники, не подвергавшиеся провокации. Другое исследование показывает, что такой перенос враждебности с одного человека на другого наиболее вероятен, когда этот, другой, дает какой-нибудь провоцирующий повод дать волю враждебности или когда он чем-то походит на обидчика.

Важнейшее открытие, на которое полагался Берковиц при разработке своей неоассоциативной теории, заключалось в том, что он дублировал эффект оружия. Эффект оружия относится к тенденции оружия — например, ружья — усиливать агрессивные чувства и мысли. При классической демонстрации данного эффекта студентам сообщали, что они участвуют в эксперименте по изучению физиологических реакций на стресс. Если бы вы участвовали в этом эксперименте, вы бы встретились с другим студентом и экспериментатор объяснил бы, что вы оба по очереди будете работать над разными заданиями. Ваша задача заключалась бы в перечислении идей, которые агент по рекламе мог бы использовать для повышения имиджа популярного певца. Вашего партнера попросили бы придумать, как торговцу подержанными автомобилями увеличить количество продаж.

Вы записываете ваши идеи по поводу рекламной кампании, а затем другой студент оценивает ваши предложения. Налажена ответная обратная связь: если ваша работа вызовет у студента раздражение, он вправе нанести вам от одного до десяти ударов электрическим током. Если вам повезет и вы не вызовете раздражения, то ваш партнер пошлет в ваш адрес один-единственный разряд (свидетельствующий о том, что ваши решения «очень хорошие»). Если вам не повезет, то ваш партнер нанесет вам не один, не два и не даже три, а целых семь ударов (причиняющих вам пусть небольшую, но все же боль, и одновременно выражающих раздражающую вас оценку вашего творчества). Как предполагали экспериментаторы, в этом состоянии объекты склонны были бы рассердиться.

Однако позже вы получили бы возможность реванша. Экспериментатор привел бы вас в «контрольную комнату». Вы увидели бы там стол с лежащим на нем «электрошоковым ключом». При других условиях на столе кроме «ключа» лежали бы две ракетки для бадминтона. В решающем эксперименте на столе лежали бы обрез 12-го калибра и револьвер 38-го калибра. Если бы на столе был спортивный инвентарь или оружие, экспериментатор объяснил бы вам, что это является частью другого эксперимента, и дал бы указание не обращать на них внимания. Далее, экспериментатор показал бы вам лист, на котором ваш партнер якобы изложил свои идеи насчет продаж подержанных автомобилей (на самом деле все студенты видели бы одни и те же предложения, подготовленные экспериментатором). Наконец, вас попросили бы ознакомиться с предложениями и по «обратной связи» сообщить партнеру вашу оценку — в форме ударов током: от одного до десяти. Как бы вы отреагировали?

Наличие оружия в данном эксперименте не усилило агрессивной реакции, если с самого начала человек не был раздражен. По сути, нерассерженные испытуемые при наличии оружия наносили малое количество ударов, к тому же импульсы были очень короткими. Но все менялось, когда испытуемые были раздражены: теперь наличие оружия увеличило как продолжительность, так и число наносимых ударов. В соответствии со своей когнитивно-неоассоциативной теорией, Берковиц (Berkowitz, 1993) полагает, что простое наличие оружия усиливает агрессивность, вызывая в человеке агрессивные ассоциации. Когда человек уже рассержен, эти ассоциации увеличивают вероятность отмщения.

Некоторые люди создают свои собственные раздражающие ситуации. Другой вид взаимодействия возникает, когда люди выбирают ситуации, соответствующие их личным характеристикам. В одном исследовании канадским студентам был предоставлен выбор между различными условиями работы (Westra & Kuiper, 1992). Студенты типа А, похоже, выходили из рамок привычной жизни и выбирали те ситуации, которые заставляли работать их в напряженном режиме и бороться с конкурентами. Получили бы вы удовольствие от работы на фондовой бирже, где продавцам акций постоянно приходится «держать ухо востро», чтобы не упустить шанс выиграть и не потерять сотни тысяч долларов? Или вы предпочли бы держать магазин, торгующий товарами для сноубординга, где имели бы дело со спокойными клиентами и на вас не давили бы никакие сроки? Если вы относитесь к типу А, результаты исследований предполагают, что вы выберете работу с нереальными сроками выполнения и нехваткой времени. Кажется, что выискивая соревновательные и стрессовые ситуации, люди типа А сами создают ситуации, способные вызвать их собственные враждебные тенденции.

Аналогичным образом люди, склонные действовать агрессивно, могут сами провоцировать переживания, которые прибавят им разочарований. Последние, в свою очередь, могут вызвать большую агрессивность. Играя на площадке, агрессивные дети от случая к случаю вызывают ответную агрессивность сверстников. Враждебно настроенный ребенок за считанные минуты способен превратить спокойную игру в открытую войну. В долгосрочном плане у мальчиков с горячим нравом проявляется тенденция к плохой успеваемости в школе. Отстранившись от учителей, враждебно настроенные дети упускают возможность освоить основы математики и навыки правописания и, как следствие, позднее они имеют более низкую рабочую квалификацию и сильнее страдают от безработицы. Случаи проявления насилия в подростковом возрасте могут привести к другим бесповоротным последствиям — например, обезображивающим ранениям или к тюремному заключению. Отчасти из-за устойчивых характерных особенностей личности, отчасти из-за окружения, которое они создают вокруг себя, агрессивные дети попадают в ловушку замкнутого цикла фрустрации, которая, в свою очередь, ведет к большей агрессивности.

Дискуссии о взаимосвязи личности и ситуации должны прояснить одну вещь. Фрустрация не обязательно ведет к агрессии. Некоторые люди способны справиться со стрессовыми ситуациями, не прибегая к агрессии, в первую очередь избегая этих ситуаций или принимая меры с целью погашения конфликта, когда они сталкиваются с раздражением. К примеру, люди типа Б, похоже, сторонятся выходить за рамки привычной жизни, стараются охладить потенциально враждебные взаимодействия (Baron, 1989). Точно так же, как фрустрация не обязательно во всех случаях ведет к агрессии, и фрустрация не обязательно вызывает агрессию. Некоторые люди действуют агрессивно даже в тех случаях, когда они не испытывают фрустрации.

Резюме

Одной из целей агрессии является борьба с чувством раздражения. Внутренняя агрессия человека, инициированная раздражением, может провоцироваться кратковременными состояниями возбуждения или хронической наклонностью к конкурентной борьбе у людей типа А. С агрессией могут быть связаны кратковременные источники раздражения, такие как боль или жара, или длительные периоды фрустрации, например, бедность. На интерактивном уровне раздражение или наличие оружия могут привести к когнитивным ассоциациям, которые, в свою очередь, приведут к еще большим агрессивным и неприятным чувствам. На протяжении всей жизни склонные к агрессии люди могут наполнять свою собственную жизнь раздражающими моментами, которые заставляют их действовать агрессивно.