Не бывает людей хороших, не бывает людей плохих

"Все люди хорошие, но иногда
в каждом просыпается подлец"
Скилеф

Как правило, сказки заканчиваются так: "стали они жить-поживать и добра наживать!". После такой оптимистичной декларации многие юные слушатели домысливают: "повезло людям - закончились у них все проблемы, и привалило им пожизненное счастье!". На самом деле не было у героев сказок полного счастья. Хоть в сказках об этом и умалчивалось, но после тотальной победы добра принцессы начинали пилить своих царевичей, ибо те, в свою очередь, уходили в запой, склонялись к супружеским изменам и искали новых приключений на свою задницу - люди ведь не могут жить спокойно, иначе возникают пролежни и атрофируются мозги. Частые скандалы и депрессивные состояния, в которые сказочные герои впадали от скуки, выглядели не так романтично, как их былые подвиги в борьбе со злом, поэтому нам о них уже не рассказывали. Но когда мы выросли, то поняли, что истинный финал любой сказки должен быть непременно убогим, ведь в сказках добро всегда побеждает зло, а одно лишь добро без зла, в конечном счете, само порождает зло.

Понятно, что добро и зло существуют не в природе, а только у нас в голове. В силу своего эгоизма, хорошим мы, как правило, называем то, что для нас выгодно, а плохим - то, что вынуждает нас, преодолевая лень, энергичней шевелиться. Хорошее приводит к ожирению, а плохое укрепляет дух и тело (не всегда, конечно, но часто). Именно трудности (проблемы, страдания), которые мы преодолевали в течение жизни, заставляли нас активно думать и действовать и поэтому сформировали нашу стойкость, решительнось и другие качества, благодаря которым нашу личность можно назвать целостной. "Всё, что меня не убивает, делает меня сильнее" (Фридрих Ницше).

Удивительно: мы желаем добра и побольше, но в больших количествах оно нас развращает; мы ненавидим зло, даже в малых дозах, хотя оно закаляет нас. Вот вам пример:
Как вы думаете, почему пала Римская Империя - символ воинской славы и доблести человечества? Ответ: от развращения добром, к которому так сильно стремятся люди. Накануне краха римляне одержали блистательные победы в провинциях: Азии, Македонии, Галлии и за их пределами. Вследствие эксплуатации побежденных народов, золото хлынуло в Рим рекой - денег было так много, что весь римский народ был освобожден от налогов. Некоторые сенаторы говорили о наступлении золотого века и всеобщего благоденствия - рай, да и только. Все враги были повержены. "Хватит, навоевались, теперь можно и расслабиться", - решили римляне и стали "жить-поживать и добра наживать": погрязли в роскоши и оргиях, мозги заплыли жиром, дисциплина упала. Всё было слишком хорошо и поэтому очень плохо. Приближалась агония Империи. Иногда тяжелобольному становится хорошо перед смертью - вскоре после наступления всеобщей праздности и разврата Рим пал под натиском варваров.
Но в те времена, когда римляне активно боролись с агрессивными нападками злых врагов, когда они напрягались - они были в отличной форме и владели миром.

Из памяти напросился рассказ Льва Толстого "После бала", в котором самый колоритный персонаж - заботливый папаша-полковник, проявлявший на балу нежнейшие чувства к своей дочери Вареньке, после бала был сущим извергом для одного бедолаги-солдата. Причем, казалось бы, парадокс: и на балу, и после бала полковник вел себя вполне естественно, поэтому, напрашивается вопрос: а которое же из этих двух лиц - приветливое или свирепое - его настоящее лицо?

Как говорит история, Толстой этого полковника не высосал из пальца, как терминатора; в основе рассказа лежит действительное событие и, следовательно, полковник - натуральный. Поэтому, похоже на то, что добрый (папа) и злой (начальник) - это разные грани личности одного и того же реального человека. И центральный герой рассказа - влюбленный в Вареньку юный простодушный дворянин, шокированный лютостью обаятельного полковника, вероятно, в тот момент своего жизненного развития не допускал мысли о том, что любой человек включает в себя самые разные "хорошие" и "плохие" склонности, которые он получил от предков и которые могут развиваться в течение жизни и проявляться в зависимости от обстоятельств. Если мы задумаемся над вопросом: хороший ли человек тот полковник, или плохой?, то обнаружим, что однозначно ответить на него нельзя: с одной стороны - отличный семьянин, а с другой - бил по лицу немощного солдата. На этот вопрос возможны разные ответы, отражающие точки зрения автора и конкретного читателя, дочери и солдата, христианской морали и обагренной кровавыми ритуалами религии Вуду и т.д.

Иногда кому-то из нас, как тому влюбленному юноше, может казаться, что человеческое "я" - неделимое целое. Люди могут восклицать: "ну и конь же ты педальный!" и обычно не говорят: "мне не нравится та часть твоей личности, которая в данных обстоятельствах напоминает мне педального коня".

Гороскопы гласят, что "близнецы" - двойственны. С этой астрологической спекуляцией нельзя не согласиться, потому что не только "близнецы", но и все остальные люди имеют не только два, а гораздо больше лиц. "Всякий человек, кем бы он ни был, старается напустить на себя такой вид и надеть такую маску, чтобы его приняли за того, кем он хочет казаться; поэтому можно сказать, что общество состоит из одних только масок" (Франсуа де Ларошфуко). У каждого из нас много масок на разные случаи жизни. Человек - как стакан, состоящий из противоположных граней: смеяться может лишь тот, кто когда-то плакал; чтобы уметь быть добрым, иногда надо быть злым. В зависимости от ситуации мы поворачиваемся к другим людям своими различными гранями: с детьми мы не такие, как с взрослыми (один мой сосед строго прикрикнул на своего сынишку: "а ну-ка застегнись!", увидев же меня, улыбнулся: "с праздником!"); с начальником мы ведем себя не так, как с подчиненными; со знакомыми не так, как с незнакомыми; с женщинами не так, как с мужчинами; для одних людей мы ангелы, а для других можем быть чуть ли не дьяволами.

Откровенны мы только с собой и лишь изредка с другими. Сплошь и рядом люди думают одно, а говорят иное, потому что "если бы наши мысли были написаны у нас на лбу, то все бы отворачивались от нас" (Скилеф). Продавец, который надел маску вежливости и терпеливо отвечает на вопросы покупателя, про себя может думать: "да когда же ты заткнешься и, наконец, раскошелишься?". Тюремщик с садистским уклоном на вопрос: "почему вы выбрали именно эту профессию?", наверняка ответит: "я хочу служить гуманистическим идеалам человечества". За представительными фасадами политических (и не только) решений обычно скрывается откровенно грязная закулисная возня, и если бы чиновники озвучивали свои истинные резоны - какого размера взятки они получили и какие сделки на самом деле стоят за их делами - то скандалам не было бы числа, поэтому они часто предлагают нам поверить в ложные, но благовидные мотивы.

Наша личность - из масок, а жизнь - маскарад.

Всех людей также можно сравнить с типовыми зданиями. Люди отличаются от собак примерно так же, как кирпичные 14-этажные квартирные дома, именуемые в риэлтерских реестрах "башни Вулыха", отличаются от панельных пятиэтажек, именуемых в народе "хрущебами". С виду все однотипные здания очень похожи, но внутренние помещения в каждом из них заполнены индивидуально. Нет двух абсолютно одинаковых зданий, как нет одинаковых людей. Общаясь с человеком, мы ходим по некоторым квартирам здания его личности и поэтому всякий раз наблюдаем не всё здание целиком, а лишь его отдельные комнаты. В здании человеческой личности есть много самых различных уголков: какое бы качество личности мы не приписали человеку - веселый и угрюмый, эмоциональный и рассудительный, дружелюбный и мстительный, уверенный и пугливый или любое другое - оно есть в каждом. "Ничье воображение не способно придумать такого множества противоречивых чувств, какие обычно уживаются в одном человеческом сердце" (Франсуа де Ларошфуко).

Любое качество, которое присутствует в любом человеке, можно найти и в любом другом человеке. В каждом доминируют одни черты (это те меблированные помещения его здания, в которых он чаще всего живет сам и приглашает гостей) и дремлют другие (пустые и полупустые комнаты, в которых он не бывает или бывает крайне редко). Если человека называют решительным, то это не значит, что он не может быть нерешительным или каким-нибудь другим. Просто решительность - одна из его выделяющихся черт (скажем, удобный кабинет в одной из двухкомнатных квартир на 10 этаже, в котором он часто работает). Самый мягкий человек может быть твердым.

В каждом человеке присутствует также любое качество, которое можно найти у любого другого животного - от амёбы до слона. Человек, как венец известной ему эволюции, включает в себя личностные черты и повадки, присущие всем другим видам: у кого-то всю жизнь трясутся поджилки, как у зайца, а кто-то хорохорится, как петух; кто-то работает в команде (охотится в стае), как волк, а кто-то в одиночку, как тигр; люди могут убивать чужих и любить своих, как и крысы, которые, с одной стороны ведут жестокие межклановые войны, а с другой - испытывают ласковые чувства к представителям своего семейства. (Кстати, в крысиной семье процветает полноценный социализм, о котором фантазировал Томас Мор: все родственники крысиного клана - дети, внуки, бабушки, тетушки и прочие внучатые племянники нежно заботятся друг о друге; сильные особи будут голодать, но никогда не отберут еду у слабых, как это делают, например, львы и некоторые люди).
В каждом человеке сидит любой зверь.

Говорят, что каждый новорожденный ребенок - чистый лист бумаги. Однако, совершенно очевидно, что на самом деле - далеко не чистый - его уже изрисовали предки. Все дети рождаются с уникальным, как отпечатки пальцев, наследственным узором - многие комнаты их зданий уже обставлены.

Пустое здание нашей личности - это наш потенциал - заполняй, как хочешь. Подавляющая часть нашего здания незаполнена, поэтому всегда есть над чем работать. А если учесть, что типовые здания личности всех людей потенциально практически одинаковы, то, как тут не вспомнить слова Марка Аврелия: "если что-либо тебе не по силам, то не решай еще, что оно вообще невозможно для человека, но если что-нибудь возможно для человека, то считай, что оно доступно и тебе".

Человек никогда не сможет приобрести ни одного качества, которое не предусмотрено в здании его личности, точно так же, как собака никогда не сможет научиться красноречиво выступать публично. Любые наши "новые" навыки - это не приобретения извне, а открытия в себе.

Если некий человек проявил некое отвратительное с вашей точки зрения качество, то будьте уверенны, что оно (отвратительное качество) у каждого из нас тоже имеется (это та комната в трехкомнатной квартире на 13 этаже здания нашей личности, куда мы сами пока еще не входили (т.к. обстоятельства не сложились) и, вероятно, так ни разу в своей жизни и не войдем). "Как в каждом городе рядом с благородными живет всякого рода чернь и сволочь, так и в каждом, даже самом благородном человеке есть в задатке совершенно низкие и подлые черты человеческой натуры. Не следует будоражить этой внутренней черни и позволять ей выглядывать из окон" (Артур Шопенгауэр).

Одна девушка, выступая публично на курсах ораторского искусства и мастерства общения, задалась риторическим вопросом: "почему в праздники по улицам разгуливает больше козлов и свиней, чем в будни?" (имея в виду, что во время массовых гуляний происходит много потасовок и прочих видов поведения, достойного козлов, а после остаются следы свинства - горы мусора и всё такое). Конечно, в праздники по улицам ходят практически те же самые люди, что и по будням, просто стадное чувство толпы и спиртное пробуждают во многих из них козлов. У себя на работе же или в институте они носят вполне человеческие маски.

Один порядочный бухгалтер, который участвовал в уличных событиях 3 октября 1993 года, рассказал мне как-то в откровенной беседе: "когда мы шли по Садовому кольцу, я поддался влиянию толпы и вместе со всеми с чувством упоения громил витрины - сам не знаю, что на меня нашло".

Я слышал - не помню, от кого - что в одном дорогом квартирном доме - из таких, в подъездах которых ковры, консьержи и фикусы - кто-то повадился пИсать в лифте. Жильцы недоумевали: как же так? В доме живет, что называется, элита, и вдруг такие грязные дела! Подозрение падало на некоторых мальчишек. В домкоме, или как его там - домоуправлении, решили тайком, без огласки, установить в лифт видеонаблюдение. Установили. Вскоре объявился тот, кто по закону далеких предков метил территорию лифта. И кто бы, вы думали, им оказался? Непутевый подросток? Нет. То был какой-то весь из себя заслуженный высокий начальник - не помню точно, - что-то вроде заместителя министра культуры.

Один студент московского вуза (назовем его Силёза), поведал мне вот что:
"Раньше я занимался покупкой-продажей акций одной финансовой пирамиды - дешевле покупал у компании и, практически не отходя от кассы, дороже впаривал так называемым вкладчикам. Это была форменная халява, которая не могла продолжаться вечно, и когда пирамида рухнула, вкладчики просекли, что теперь они уже обманутые вкладчики. Сначала они просто собирались и торчали у главного офиса компании - составляли списки очередников на получение утраченных средств и всё надеялись, надеялись… - надежда умирает последней, как говорится. Свободного времени в очередях было море, и в перерывах между истериками и потасовками, люди часто занимали себя приятными беседами на следующие актуальные темы: "кто на какую сумму пролетел", "какой гад этот Мавроди" и "что же я, старый дурак, не продал акции вовремя, ведь хотел же".

Однажды, когда терпение обманутых вкладчиков иссякло, они перекрыли Варшавское шоссе и стали бесноваться. В тот день под их горячую руку попало много никак не повинных в их банкротстве граждан, в том числе и пассажиры одной "Волги". Белая "Волга" ехала по Варшавскому шоссе в сторону области и, на свою беду, оказалась там не вовремя. Стояла жара. Из открытых окон автомобиля доносилась музыка. Толстый пассажир с потным пузом, сидевший рядом с водителем, вольяжно развалился, жевал очередной гамбургер из "Макдоналдса" и некстати улыбался. Обманутых вкладчиков не устроило самодовольство пассажиров "Волги" (людей ведь в дурном настроении раздражают улыбки и прочие намёки на счастье других людей - Ф.К.), особенно бесил толстый. Человек пятнадцать (вместе со мной) обступили эту "Волгу". Один наш активист, из которого поперла бурная агрессия, глядя на толстого, крикнул: "что ты лыбишься, идиот?", - и добавил призывно: "вот, козлы пузатые, американщину тут развели! Из-за таких ублюдков у нас в стране творится всякая херня!" (я постарался смягчить выражения - Ф.К.), - и стал тарабанить кулаком по капоту автомобиля. Довольные физиономии пассажиров "Волги" моментально скисли - редко я видел такой сильный испуг на лицах людей. Остальные акционеры несостоятельной компании намек своего агрессивного собрата поняли и, как по команде, активно занялись "Волгой": девушка застучала по заднему стеклу автомобиля, двое мужиков поколачивали ногами передний бампер, бабушка методично шлепала ладошкой по крыше, а остальные энергично раскачивали автомобиль туда-сюда. Я тоже пнул и разбил фару. И при этом сломал себе палец…", - это была кульминация рассказа, ради которой мы его тут рассматриваем, поэтому давайте покинем те бурные события и сделаем некоторые выводы (не переживайте, пассажиров бить не стали).

Что вы думаете о поступке Силёзы? Бог с ним, с пальцем - дело заживное, и, к тому же, сам виноват - никто его за палец не тянул. Но разбил фару автомобиля ни в чем не повинных граждан - вот что вызывает гнев некоторых добрых людей. Некрасиво? - Да (с точки зрения нормальных людей современного общества). Аморально? - Да, уж (с точки зрения общественной морали). Кто-то добавит: "плохой человек этот ваш Силёза!". А вот тут не стоит торопиться с оценкой всей его личности. Разве наше мнение может быть абсолютным? Нет, конечно. Оно базируется на одной из тысяч миллионов возможных равноправных систем ценностей. Силёза, как таковой, не плохой, просто однажды на Варшавском шоссе продемонстрировал агрессивную сторону своей личности, которая кому-то могла не понравиться и которая, вообще-то, у каждого из нас тоже имеется. Случалось ли вам злиться на какого-нибудь нудного тугодума или получать удовольствие оттого, как положительный герой фильма с упоением дает по шее отрицательному? Думаю, случалось. Это потому, что в нас просыпалась агрессивная сторона нашей личности, и это нормально, ибо агрессия - жизненно необходимое свойство всех живых организмов.

Но Силёза другим своим поступком доказал, что в человеческом здании есть не только мрачные комнаты. Как-то зимой он шел по бульвару Яна Райниса и вдруг из подъезда дома прямо перед ним выбежал горящий факел (как потом выяснилось, это был маляр, который неосторожно облился скипидаром, а потом решил прикурить). На маляре горела одежда, и сначала он некоторое время бешено носился и вопил, а потом стал кататься по слякотной жиже у края проезжей части с целью погасить огонь. Это у него плохо получалось, поэтому Силёза, не долго думая, скинул с себя дубленку, и, как его учили еще в школе, накинул ее на открытое пламя, стараясь перекрыть доступ воздуха к огню. Вместе они кувыркались до тех пор, пока огонь не сдался. В общем, Силёза несомненно предотвратил обширные ожоги второй степени. Когда всё было позади, Силёза, весь грязнющий, как черт, тем не менее, улыбался. И маляр тоже пытался. Один зевака обронил: "эх, дубленку жалко - восстановлению не подлежит". Силёзу в тот момент распирали высокие чувства, и он парировал: "какая мелочь! Главное, что человеку помог!" (это он уже потом фару разбил, следующим летом). Надо заметить, что кроме дубленки в ту зиму ему носить было нечего. Трогательно.

Человека, способного на такой самоотверженный поступок, принято называть хорошим с точек зрения общественной морали и того маляра.

Мы понимаем, что человек, состоящий из противоположных качеств, не может быть хорошим или плохим, и что такие оценки зависят от личных интересов других людей.

Мы - источник веселья и скорби рудник,
Мы - вместилище скверны и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир - многолик:
Он ничтожен, и он же - безмерно велик.
(Омар Хайам)

Ни к кому не стоит относиться высокомерно, даже к тем, которых называют тупыми бездарями. Каждый человек - целый мир. Каждый в чем-то превосходит всех остальных, просто все мы по-разному раскрываемся.

Феликс Кирсанов