И так может быть. Планида такая............

https://www.youtube.com/watch?v=KkDB6VMVzHA


Не. Я всё понимаю. Ты мне теперь вечность будешь мстить........ Хотя это лучше, чем во сне лет четыреста...

Не обрекай меня на вечность в муках... ;)

С женской солидарностью проблемы. Я за правду по совести вне гендерных различий.

Других стараюсь не судить. Если что и говорю, то это как бы отнеслась сама, то бишь пропустив ситуацию через себя.
Знай, это важно...

"Хотя это лучше, чем во сне лет четыреста..."

Драйв любит /поняла Пума/

И тем не менее, спокойной ночи. :)

posted by Воронов
И. Тетиву надо брать из древесных материалов. Лук изготавливается за четыре пять дней. Сначала клён запаривается в болоте. Потом снимается до сердцевины...что-бы ничего тёмного не осталось. Дальше гни его под руку. Так и сушим.

А потом орнамент и баланс.

Тетива.. Надо в диком лесу найти капроновый линь.. Значит, находим племя, забираем власть, строим доменные печи и школы.... двадцать, тридцать лет, и будет капроновый линь.. Всё просто.

В пору начинать книгу писать...

Слушай, аристократ...капроновый линь ему... :) А как наши предки без него обходились? ;)

posted by Воронов
Куда праздновать? У нас район тихий... в новый год шарахнули петарду... Всегда так.

Дома... тихо и романтично... Что на завтрак для любимой приготовил? Смотри, делай то, что она любит. Это важно.

С Днем Влюбленных. :))

Да знаю. Самое важное....... Спасибо.

Так вот. Пока не было капрона, наши предки охотились динамитом. А дело было так. Однажды один неандерталец изобрёл нитроглицерин.....



"Бикфордов мир".
........В полтретьего ночи чуткий сон города был потревожен. В одном из полуразрушенных дворов завелся мотор большой черной машины. Потом она включила фары и выехала на улицу. Город призажег одно окно и проводил ее взглядом. Он знал эту машину. Она не желала ему зла.

И город снова заснул.

Машина, урча мотором, остановилась у КПП. Оттуда вышел человек в военной форме, посветил фонариком в кабину, молча кивнул и поднял шлагбаум.

– Кто там проехал? – спросил лежащий на выставленных под стеной стульях напарник.

– Прожекторщики, – дежурный по КПП зевнул и сел за стол, освещенный электролампой, чтобы опять тупо уставиться в открытую посередине книгу. Читать он не мог из-за своего сонного состояния. Он просто выискивал самые короткие и самые длинные по протяженности слова, не читая их.

Не спеша, ощупывая фарами грунтовую дорогу, машина все дальше и дальше отъезжала от города.

В кабине сидели двое.

– Мне кажется, она должна сужаться на востоке! – предположил пассажир, глядя на огонек своей папиросы.

– Не верится… – спокойно ответил шофер, не отвлекаясь от езды.

– Тогда почему дирижабли не поднимаются в воздух?!

Шофер усмехнулся.

Вдруг что-то звякнуло, ударившись о капот.

– Опять! – шофер нажал на тормоза и тяжело вздохнул.

– Ничего удивительного, – безразлично произнес пассажир. – Это только лишнее доказательство.

Они вышли из кабины. Шофер провел пальцем по неглубокой вмятине на капоте и с опаской посмотрел на невидимое черное небо.

– Ну что, поедем дальше?! – то ли спросил, то ли предложил пассажир.

Шофер колебался. Он прикусил в раздумье нижнюю губу и не отвечал. Потом молча залез в кабину и завел мотор.

Пассажир занял свое место, вопросительно глянув на товарища.

– Ладно… – неуверенно промычал тот, и они поехали.

– Жалко, что Горыча шлепнули, – после паузы сказал пассажир и чиркнул спичкой, снова закуривая.

– У тебя «Беломор»? – спросил шофер.

Пассажир протянул папиросу.

– Это мы виноваты, – мрачно сказал шофер после глубокой затяжки. – Не надо было идти у него на поводу. До сих пор бы втроем ездили!

– Да, – кивнул пассажир.

– А ты уверен, что его расстреляли?!

– По законам военного времени… – монотонно процитировал пассажир примелькавшуюся в городских объявлениях фразу.

– Ничего, нас накроют – тоже «по законам военного времени». К Горычу отправимся, – шофер выдохнул папиросный дым и включил дворники.

– Ты чего? – удивился пассажир.

– Мотор тихий, – объяснил шофер. – А мне эта маскировочная тишина уже вот где сидит! – и он провел указательным пальцем по горлу.

Пассажир пожал плечами.

Грунтовая дорога уходила в холмы. Машина шла медленно, слепо следуя наезженной колее. Свет фар выхватил на обочине дороги деревянный грибок – довоенную автобусную остановку. Прямо на земле под ним сидел человек, прислонившийся спиной к «грибной» ножке. Увидев машину, он вскочил на ноги, и в его руках появился автомат. Человек сделал шаг из-под грибка и пустил очередь в воздух, приказывая машине остановиться.

– Кажется, попались! – упавшим голосом произнес шофер и нажал на тормоз.

– А если резко вперед и сбить его к чертовой матери?! – предложил пассажир.

– Это же не легковушка! Один кузов чего стоит, и в кузове еще тонна!

Тем временем человек подошел к кабине со стороны шофера, дернул на себя дверцу, отступил и крикнул:

– Выходи на расстрел!

Шофер прищурился, стараясь высмотреть лицо напавшего, но разглядел только военную форму, такую же, как и на них. Слишком знакомым показался голос незнакомца.

– Потуши фары! – прошептал пассажир.

Шофер внезапно обрадовался. Как эта мысль не могла прийти ему сразу?! Он отключил фары – и темнота мгновенно заполнила освобожденное от света пространство.

Шофер и пассажир сидели неподвижно, смертельно боясь выдать себя пусть даже едва слышным шорохом.

– Вы это зря, ребята!..

– Так это же… – зашептал пораженный пассажир, – это же Горыч!

– Откуда? С того света? – возразил шофер.

– Горыч! – негромко выкрикнул пассажир.

– Узнали наконец! – донеслось из темноты. – Но я вас раньше узнал!

Шофер включил фары и свет в кабине. У открытой дверцы появилось знакомое небритое лицо.

– Так тебя что?.. – уставился на него шофер.

– Что-что? Ясное дело. Пообещали в расход, но не успели. Я конвойного стукнул, автомат забрал – и в темноту!

– Значит, тебя ищут, – кивнул пассажир.

– Да. Мне теперь только туда можно, – и Горыч показал пальцем на небо.

– Туда еще попасть надо! – усмехнулся шофер. – Залезай в кузов под брезент.

– А вы сейчас куда?

– На восток, – ответил пассажир. – Хотим там проверить.

Машина снова поползла по холмам.

– Хорошо, что у него автомат! – сказал пассажир. – Но плохо, что погоны с гимнастерки сорваны. Первая проверка – и всех нас «по законам военного времени».

– Так давай и мы погоны сорвем! – предложил шофер. – Плечи облегчим, чтобы…

– Нет, мы все-таки на задании…

– Рассмешил! – ухмыльнулся шофер.

В заднюю стенку кабины настойчиво забарабанили. Шофер тормознул и открыл дверцу.

– Чего тебе?

– Приехали! – ответил Горыч.

– Ты уверен?

– Мне показалось, что я увидел.

Сидевшие в кабине обменялись ехидными взглядами, потом дружно вышли.

– Расчехляй! – скомандовал шофер.

Горыч затрещал брезентом, запыхтел от напряжения.

Шофер и пассажир полезли в кузов помогать. Натренированными за несколько лет движениями они стянули брезентовый чехол с огромного прожекторного барабана и сложили его в угол кузова.

Горыч тщательно протер тряпкой стеклянную поверхность.

– С Богом! – почти шепотом напутствовал пассажир.

Шофер нагнулся и щелкнул тумблером. Внутри прожектора зародилась огненная точка и постепенно стала расползаться по рефлекторной стенке.

– Давай его вертикально! – предложил Горыч.

Шофер согласился. Они ослабили зажимы, выровняли барабан так, чтобы луч шел перпендикулярно земле, и снова закрепили.

Прожектор медленно оживал. Сначала в небо уходил едва заметный столбик рассеянного света, минут через пять свет сфокусировался и стал ярким и монолитным. Столб все выше поднимался над землей. Горыч, шофер и пассажир напряженно, задрав головы, следили за ним.

– Долго разогревается, – покачал головой Горыч.

– Элемент старый, – кивнул шофер.

– Зато остывает еще медленнее, – вздохнул пассажир. – С этой штукой мгновенно во тьме не растворишься! Лучше отойти.

Они отступили метров на двадцать от машины.

Луч медленно поднимался вверх. Вдруг он остановился, словно наткнувшись на некую непрозрачную преграду.

– Что я говорил! – радостно воскликнул пассажир.

Шофер и Горыч молчали. Шофер устал напрягать шею. Он опустил голову и помассировал себе затылок.

– А что толку, если даже ты прав?! – неожиданно спросил он пассажира.............

И ещё о важном.........


"Черепаховый суп".

........Мы к тому времени уже крепко набрались. Не потому, что много выпили, а потому что Фрэнк был уже стар, а я здорово вымотан.
– Скажи-ка мне, Макс, а какого хрена ты решил слезть с самерсенских матрасов?
– Ну, я получил телеграмму. Я же тебе рассказывал: приходит телеграмма, и мы...
– Это я понял. Но как они тебя нашли?
– Пару месяцев назад я засветился. Дал адрес.
– На хрен? Я знаю Буги и люблю эту занозу почти так же, как тебя. Вы для меня вместо сына и дочки. И мне не доставит радости, если один из вас пришьет другого.
– Мне тоже, Фрэнки, поверь...
– А она тебя грохнет, Макс. Она, если захочет, кого угодно грохнет. И сейчас, Макс, она хочет грохнуть тебя. Даже мне не удалось ее переубедить.
Я медленно, насколько позволял захмелевший организм, поднялся с пола и уставился на клошара.
– Эта стерва была у тебя?!
– Неделю назад. Обещала надрать мне задницу, если узнает, что я скрываю от нее твой адрес.
– И?..
– Что – и? Уехала с тем же, с чем приехала.
Меня штормило уже по полной. Я сделал глоток и передал бутылку Фрэнки.
– Мы в заднице, старая ты перечница, ты даже не представляешь, в какой мы глубокой заднице. Особенно я. Знал бы ты, как я ее боюсь!
– Макс, она до сих пор убивается по тому парню. Ты переехал ее большу-у-ю любовь. А любовь – самая уродливая обезьяна в этой жизни. Хотя и самая прекрасная. Вернее...
– Фрэнки...
– Не перебивай старого человека. Парфюмеры говорят, что самые прекрасные ароматы граничат со зловонием. Это про любовь, Макс. Она настолько уродлива, что кажется нам прекрасной. И наоборот.
– Ты несешь какой-то романтический бред, Фрэнки. Хотя, может быть, ты и прав. Наверное, потому настоящая, мать ее, любовь никогда не бывает долгой, что это всегда крайность, лезвие, и рано или поздно приходится сваливаться, чтоб не перепилило.
– То-то и оно, – сказал Фрэнки и сделал большой глоток. А потом повторил: – То-то и оно. Если бы ты дал Буги время, она бы рано или поздно свалилась. Туда или сюда. Но ты поторопился, и бедную девочку просто перепилило пополам. Ты, Макс, разорвал ей сердце. Да-да-а, как бы банально это ни звучало.
Я забрал у Фрэнки бутылку и снова опустился на пол.
– Значит, ты тоже считаешь, что я поступил неправильно?
– Ничего подобного. – Фрэнки так махнул рукой, что чуть не свалился с гамака. – Чертово земное притяжение... О чем я?.. Ах, да. Я как раз считаю, что ты поступил правильно. Просто... Отдай бутылку... Просто «правильно – неправильно» к настоящей любви никакого отношения не имеют. Там есть только данность. Или пустота. У Буги осталась пустота. Ее надо было как-то заполнить. И она заполнила ее тобою. Ты, кстати, сам дал ей повод. Почему ты не пристрелил его хотя бы через год? Ты не самурай ни хрена, Макс.
– Иди в задницу, Фрэнки. И отдай бутылку. Я сделаю последний глоток и пойду спать.
– Возьми ключ сам, о’кей?
– Ладно, лентяй. Какого черта я тебя сюда притащил, если ты ни хрена не делаешь... Эй, кого спрашиваю?!
Но Фрэнки уже спал.

Расскажи, чем кончилось... :)

Да не закончилось ещё. Женщины вечно нас будут тревожить............

Накладочка вышла... "Расскажи, чем кончилось"- к первому относилось. Пробили они купол?
Что там? Небо или Смерть? Интересно же...


А про женщин... Ещё чего.. нами перестать интересоваться... :))
Хотя не исключено, что будущее за партеногенезом... со стиранием половых различий...


"Парфюмеры говорят, что самые прекрасные ароматы граничат со зловонием. Это про любовь, Макс. Она настолько уродлива, что кажется нам прекрасной. И наоборот.
...
Наверное, потому настоящая, мать ее, любовь никогда не бывает долгой, что это всегда крайность, лезвие, и рано или поздно приходится сваливаться, чтоб не перепилило."(с)

Это не про любовь. Это про страсть.

Купол? Дело не в куполе...

Я тебе и эту книгу тоже подарю..............



Я тебя и с первого раза понял. Нет там накладочек. В романе любви больше, чем слов.........



Ты ещё Корнева не читала. Там Лёд из-под подобного ледяного купола ...туда - сюда... Это не купол, это тропа.










Но обратно никто не вышел. Если тебе интересен финал...

Ну да. Самое интересное, а что там... ;)