Моя 18-летняя дочь стала часто приходить домой выпившей. Потом все перешло в ежедневные загулы. Муж рано ложится спать и никогда не замечал этого, а я боялась сказать, чтобы он ее не убил. Когда я перестала верить в ее “Мамуль, это последний раз было”, рассказала все мужу. Он устроил ей сладкую беседу и на следующий день отвез в эту клинику, чтобы ее во первых вылечили, а еще чтобы она посмотрела, какими люди туда попадают, если вовремя не останавливаются. После возвращения сказала, что пересмотрела свое мнение и не осуждает нас за то, что так ее “наказали”.

Моя 18-летняя дочь стала часто приходить домой выпившей. Потом все перешло в ежедневные загулы. Муж рано ложится спать и никогда не замечал этого, а я боялась сказать, чтобы он ее не убил. Когда я перестала верить в ее “Мамуль, это последний раз было”, рассказала все мужу. Он устроил ей сладкую беседу и на следующий день отвез в эту клинику, чтобы ее во первых вылечили, а еще чтобы она посмотрела, какими люди туда попадают, если вовремя не останавливаются. После возвращения сказала, что пересмотрела свое мнение и не осуждает нас за то, что так ее “наказали”.

Моя 18-летняя дочь стала часто приходить домой выпившей. Потом все перешло в ежедневные загулы. Муж рано ложится спать и никогда не замечал этого, а я боялась сказать, чтобы он ее не убил. Когда я перестала верить в ее “Мамуль, это последний раз было”, рассказала все мужу. Он устроил ей сладкую беседу и на следующий день отвез в эту клинику, чтобы ее во первых вылечили, а еще чтобы она посмотрела, какими люди туда попадают, если вовремя не останавливаются. После возвращения сказала, что пересмотрела свое мнение и не осуждает нас за то, что так ее “наказали”.